Генерал-лейтенант
Группа: Проверенные
Сообщений: 694
Репутация: 1038
Статус: Offline
| ***
Глава 19.
Максим дверь за дверью лихорадочно открывал каждое купе. Но её нигде не было – он уже обошёл половину…
«Неужели Александр Михайлович ошибся в номере вагона?» - с грустью подумал он, но не отрывался от своего занятия. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Наконец, он нашёл…. Вот она – заветная дверь, так тщетно прикрывавшее счастье… Его счастье во плоти.
Макс резко открыл дверь и улыбнулся, видя как Полина спокойной сидела и смотрела в окно, ловя взглядом каждую капельку дождя…. Ей не нужно было поворачиваться – он был уверен, что её алые щёки омывают несмелые, солёные слезинки.
Полина дернулась от звука открывающейся двери, повернулась и ….не поверила своим глазам. В дверях стоял Макаров и улыбался своей неотразимой, сводящей её с ума улыбкой.
- Максим… - еле смогла вымолвить она.
- Куда же ты бежишь? – улыбка так и не сходила с его лица.
Полина удивленно посмотрела на него:
- Я же говорила тебе, что уезжаю… - начала она, но он перебил:
- Куда же ты бежишь от меня?
Вдох – выдох… Резкий толчком, извещающий о начале движения. Полина посмотрела в окно:
- Максим, поезд тронулся. Ты не успеешь выйти.
- А зачем? – он почти смеялся.
- Как зачем? – Полина встала с места. – Это я уезжаю, а ты….
- А я никуда не пойду без тебя!
Он вальяжно задвинул дверь, предусмотрительно повернув несколько раз замок, сел на сиденье, сложил на груди руки.
- Куда мы там едим? – посмотрел на стоявшую в недоумении Полину. – В Смоленск? Что ж, отлично. Давно хотел посмотреть этот город.
- Максим, ты что говоришь? – Полина только заметила его суворовскую форму. – Ты сбежал с училища?
- Сбежал – не то слово! Удрал просто, когда понял. – он усмехнулся.
- Что понял?
- Что ты у меня – дурочка! – он резко встал и приблизился к её лицу.
Страстно отгоняя желание коснуться взглядом губ, Полина смотрела ему прямо в глаза, пытаясь понять хоть что-то.
- Максим, я не понимаю…
- Не понимаешь? – вздернул вверх бровь. – Объяснить?
Полина кивнула, но осмыслить то, что произошло дальше – сил не было.
Максим впился страстным поцелуем в её губы, крепко прижимая её к себе за талию. Она пыталась сопротивляться, даже упиралась маленькими ручками в плечи, но все старания – тщетны. Тело опять зажило своей, отдельной, свободной жизнью. В следующее мгновение – Полина сама обнимала его за шею, зарывалась ладонями в волосы. Она опять таяла в объятиях Макса, бессознательно вкладывала в поцелуй всю свою любовь.
Где-то на краю сознания у Полины мелькнула отрезвляющая мысль, что надо остановиться, что нельзя, но она её отогнала. Сопротивляться Максиму, да и самой себе, возможности не было. А желания – тем более.
Она не понимала – почему он здесь, куда делась вся его злость и ненависть, она только чувствовала любовь, связывающую их. Любовь, которую несколько месяцев они с таким трудом сдерживали. Сейчас она вырвалась наружу как ураган, сметающий всё на своем пути.
Остановиться – невозможно. Прерваться – невыносимо.
С каждой секундой дышать становилось всё тяжелее. Максим одними губами не ограничился – он по-хозяйски перешёл на шею, при этом, Полина издала тихий, протяжный стон. Скинув свой китель, он добрался на маленьких пуговичек на кофточке Полины – она не могла, не хотела ничего делать, покорно наблюдая за движениями его рук.
- Скажи это… Скажи! – приказным тоном прошептал Макс.
До сознания девушки не сразу дошёл смысл его слов:
- Сказать что? – проговорила она сбивчивым голосом, продолжая целовать его.
- Скажи, что любишь меня. – он снова вернулся к шее. По телу Полины пробежала горячая дрожь, она выгнулась на встречу его поцелуям.
- Скажи! – не отступал Макаров.
- Я…. Люблю…. Тебя…. – она тщательно пыталась восстановить дыхание.
Вдруг Максим резко отпрял от неё и пристально посмотрел:
- Вот! Я знал! – с довольной улыбкой проговорил он.
Полина не поняла:
- Максим, может, потом поговорим? – она потянулась к его губам.
Он немного отодвинулся:
- Любишь. Всегда любила. К чему был весь этот спектакль? – Максим засмеялся.
Полина взглянув на него мутными глазами, присела на место.
- Поцелуй меня… - прошептала призывно она.
Макарова просить два раза – не нужно. Он бросился к ней и накрыл губами её губы.
Страсть, обжигающая их тела, готова была вырваться наружу.
Макс повалил её прямо на полку не переставая покрывать поцелуями её тело. В сторону полетели части одежды: одна за другой, без остановки. Прикоснувшись к её груди, почувствовал ответную дрожь, победно улыбнулся.
- Максим…… так нельзя…. – еле слышно протянула Полина. – Здесь….нельзя….
Макс открыл глаза, посмотрев на неё помутневшим от страсти взглядом и снова впился поцелуем в губы. Для него не было законов и препятствий.
Прогоняя последнюю, чудом оставшуюся ещё в голове мысль, Полина прошептала:
- Ну разве что немножко… чуть-чуть….
Именно сейчас она получала то, о чём мечтала долгими бессонными ночами все эти бесконечные месяцы. Принадлежать этому мужчине, ему и только ему. Быть с ним, отдаваться ему со всей страстью и любовью, которая у неё была. И больше не думать ни о ком и ни о чём, отбросить все сомнения.
Максим с великим удовольствием наблюдал, как она судорожно хватает ртом воздух или как закусывает зубками нижнюю губу, чтобы сдержать стон. А потом вдруг губы начинают шевелиться, когда она почти беззвучно произносит его имя.
Слова любви срывались одно за другим. Полина всем телом прижималась к Максу, будто хотела полностью раствориться в нём.
Максим целовал каждую клеточку её тела, блаженно улыбался, получая ответную реакцию.
- Никуда… Никуда тебя больше не отпущу! – шептал он в перерывах между нескончаемыми поцелуями.
В какой-то момент Максим потерял чувство реальности, полностью отдался выбравшемуся наружу животному инстинкту.
И взрывались небеса, и падали звезды, рассыпаясь для этих людей мириадами фейерверков, и никого и ничего не осталось в этом мире, – только эти двое, только они одни – наедине со своей любовью…
- Максим…- хрипло выдохнула Полина и обняла, вжимаясь в его тело ещё сильнее, запустила пальцы в его волосы, прижимая его голову к своему плечу, и ожидая, когда он успокоится.
- Я люблю тебя… - прошептал он из последних сил.
- Я тоже люблю… Безумно тебя люблю.
Получив желанный ответ, Макс откинулся рядом с Полиной, прижал её к себе.
Любовь неподвластна разуму, она не ищет неправды, а ликует в истине. Любовь задаёт много вопросов, ответы на которые можно найти только в сердце. Любовь не умеет ждать.
Любовь – невозможность, что внезапно возможна и неизбежна….
Любовь……
Глава 20.
Поезд, набирая обороты, быстро мчался вперед, унося одинокие вагоны всё дальше и дальше от небольшого города. Дождь продолжал стучать каплями по стеклу, отбивая непонятные человеческому слуху ритмы, медленно растекаясь в разные стороны.
Максим, довольный и усталый, полулежал на полке, любуясь своей Полиной. СВОЕЙ! Полина же сидела рядом. Из одежды на ней была только рубашка Максима, которую она каким-то чудом сумела натянуть. Она закрыла лицо руками:
- Мне так стыдно за то, что только что произошло здесь.
Максим блаженно улыбнулся:
- А что произошло?
Полина убрала руки и Макс заметил, что её щеки стали красными. Подумать только! Вытворяет ТАКОЕ! Учительница этики и эстетики! Она повернулась к нему:
- Максим, прекрати паясничать. Я серьезно!
Макаров наклонился к ней:
- И я серьезно. – легонько прикоснулся к её губам. – Я так соскучился! Ты даже не представляешь!
- Я заметила. – улыбнулась она.
Максим прильнул губами к шее.
- Мы так никогда не поговорим… - выдохнула Полина.
- Ну и отлично. Разговоры у нас не приводят ни к чему хорошему. – улыбнулся Макаров. – На деле всё получается гораздо лучше.
Полина резко отодвинулась от него:
- Я всё-таки думаю, что нам нужно поговорить.
Макс разочарованно вздохнул, выпрямился и сел:
- Хорошо, хорошо… Давай поговорим.
Полина собралась с духом:
- Объясни мне, как ты тут оказался? Как узнал номер вагона, время отправления?
Макс загадочно улыбнулся:
- Почувствовал.
- Максим… - серьезно сказала Полина.
- Что Максим? Я захотел найти тебя и нашёл. И никуда теперь не отпущу. На ближайшей станции мы сойдём. Вместе.
Полина застыла в удивлении:
- Что? Ты о чём?
- Да, Полин, вместе. – он пододвинулся к ней ближе. – Отец всё рассказал мне.
- Что всё?
- Про ваш разговор, про его «просьбу». – в глазах Макса замелькал огонёк злости. – Я не понимаю его. Зачем он это сделал? Но больше всего, я не понимаю другого.
- Чего?
- Как ты могла согласиться? Зачем отдалила меня? Сказала что разлюбила?
В глазах Полины засверкали слезинки:
- Максим…я… просто желаю тебе счастья, а твой отец сказал…
Макс ринулся к ней, взял её лицо в свои руки:
- Дурочка моя, да как же я смогу быть счастливым без тебя? Я люблю тебя. – он прильнул губами к уголку её губ, довольно улыбнулся, когда почувствовал, как они раскрылись навстречу его губам и поцеловал.
Полина прервала поцелуй.
- Максим, прости меня… - слёзы предательски одна за другой потекли из глаз.
- Это ты меня прости… За те слова… - он целовал каждый сантиметр её лица. – У меня башню сорвало от ревности, когда я узнала про этого… Воронцова.
- У меня ничего не было с Воронцовым.
- Знаю, чувствую… - Максим посмотрел ей в глаза. – Я верю тебе… Просто тогда ты меня окончательно запутала, сказав, что разлюбила… Я думал, что сойду с ума.
- Я тоже очень страдала. – Полина обняла его за шею. – Что мы будем делать теперь?
- Для начала, оденемся. – они вместе рассмеялись. – Ну а потом, сойдём с поезда и вернемся в Тверь. Я хочу, чтобы ты была рядом. Всегда.
Девушка улыбнулась. В глубине души она всё еще не могла поверить своему счастью.
- Полин, ты читала Шекспира? – вдруг неожиданно спросил Макс.
- Конечно. «Ромео и Джульетта», «Гамлет»….
- Нет… Я не об этом. – остановил её Макаров. – Я про сонеты о любви.
Макс, не дожидаясь её ответа, сбивчивым голосом начал читать:
«Уж если ты разлюбишь, так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Стань самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!»
Полина провела рукой по щеке Макса…
«И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром - утром без отрады!»
Провела ладошкой по шее, зарылась в волосы…
«Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее»
Горячим поцелуем прильнула к пульсирующей жилке на шее…
«Что нет невзгод, а есть одна беда –
Твоей любви лишиться навсегда…»
- Грустно… - заключила Полина.
- Что-то похожее я чувствовал тогда… - Макс пристально посмотрел ей в глаза, взял лицо в свои руки. – Полина, уж если когда-нибудь ты разлюбишь….
Полина остановила его кротким поцелуем в щеку:
- Не разлюблю… Никогда…
Макс крепко обнял её и поцеловал…
- Моя… - выдохнул он…
На одной из станций Максим и Полина сошли с поезда. Макс настоятельно забрал из рук Полины чемодан, взял её за руку и повел в неизвестном направлении.
- Максим, мы куда?
- Я звонил отцу. Нас на выходе из вокзала уже ожидает машина.
На улице в сторонке курил шофёр. Увидев Макса, он откинул в сторону недокуренную сигарету и расплылся в улыбке.
- Максим! Наконец-то!
Макаров, убирая чемодан в багажник, спросил:
- Ну что, едим?
- Конечно! Пётр Иванович уже заждался вас!
При упоминании имени мэра Полина почему-то содрогнулась, напряглась. Подошёл Максим, взял за руку и помог сесть в машину – дрожь и страхи улетучились. Они вместе расположились на заднем сиденье.
Машина мчала их с необыкновенной скоростью. Полина, успокоенная объятиями и близостью Макса, тихонько задремала у него на плече.
Максим с нескрываемой нежностью смотрел на нее, прижимая к себе всё крепче.
«Хочет казаться такой сильной…А на самом деле – маленькая девочка… Моя…Навсегда…» - подумал Максим и погрузился в дрёму.
Глава 21.
Вот и подкрался тот заветный день, наступления которого многие суворовцы ждали с нетерпением. Но лишь сейчас почему-то в сердцах всех ребят он отзывался лишь сладкой грустью, предчувствием расставания. Грань между детством и взрослой жизнью накладывала определенную ответственность. Переступить – и впереди новая, совсем другая жизнь со своими законами и правилами.
Ребята в последний раз собрались в туалете.
- Ну что, мужики! Вот, кажется и всё! – с грустью сказал Сухомлин.
- Дааа. – вздохнул Макаров. – Я никогда этого не забуду. Эти стены стали уже родными.
- Это точно! – заключил Трофимов.
- Интересно, как там Лёва? – вдруг спросил Перепечко.
- Думаю, хорошо. Он же писал недавно. – ответил Синицин.
- Его сейчас не хватает. – Макаров опустил глаза.
- Ладно вам грустить! – вступил Соболев. – Всё ведь хорошо, сегодня выпуск, потом – пикник! Повеселимся!
- А Василюка кто-нибудь пригласил на пикник? – спросил Синицин.
- Трофим должен был. – посмотрел на друга Сухомлин.
- Ой, чёрт, я забыл! – стукнул себя по лбу Трофимов.
- Ну ты баран! – толкнул его Сухой.
Макаров стоял в стороне и улыбался:
- Мне будет этого не хватать!
- И мне… - сказал Печка.
- Ладно, пацаны, равняйсь! - крикнул Макаров, протягивая вперед руку.
Один за другим ребята положили свои ладони на руку Макса.
- Смирно! – крикнул Трофимов в ответ.
- Вольно! – последним руку положил Соболев.
- Таааак, лётчики-залетчики! Что тут происходит? – неожиданно в туалет вошёл философ.
- Ничего, товарищ прапорщик! – ответил Макаров. – Готовимся!
- Готовятся они! Побыстрее! Все уже собираются.
- Есть, товарищ прапорщик! – улыбнулся Сухомлин.
- Петя, скажи, что мне надеть? Вот это платье? – Лариса вытянула вперед руку, в которой держала платье красного цвета. – Или вот это?
- Лариса, надевай что хочешь – только, пожалуйста, побыстрее!
- Я не могу побыстрее! Для нашего сына это очень важный день.
- Вот именно! – мэр поправил очки. – И на этот важный день мы, по твоей милости, можем опоздать!
- Не говори ерунды. У нас ещё уйма времени! Сейчас я соберусь и пойдём.
- Дай Бог! – Петр откинулся на диван и взял в руки газету.
Через десять минут Лариса вышла из комнаты:
- Петя, я почти готова.
- Меня пугает твоё «почти» - ухмыльнулся мэр.
- А Полина сегодня будет? Очень хочется увидеть её!
- Не знаю. Посмотрим. – загадочно ответил мэр.
Официальная церемония выдачи дипломов поражала своей красотой. Суворовцы слаженно выстраивали шаг, гордо получали документ об образовании. На глазах мам и пап то и дело наворачивались слёзы – слёзы счастья, гордости за своих сыновей.
Максим усиленно искал глазами в толпе её – самую долгожданную, любимую, родную. Но Полины всё не было. Макс отчаялся. Больше всего на свете он хотел в сегодняшний день видеть её рядом, держать её за руку и улыбаться.
С каждым мгновением приближалась его очередь идти и получать диплом… И вдруг в толпе нескончаемых родственников (большую часть которых составляли родственники Перепечко) он увидел её – невероятно красивую, улыбающуюся. Она смотрела на него любящими глазами.
- Суворовец Макаров! – Максим чуть вздрогнул при звуке своей фамилии.
Смелыми шагами он подошёл к генералу.
- Поздравляю! – Генерал протянул ему диплом и пожал руку.
- Молодец! – рядом стоящий Василюк также протянул руку.
Максим повернулся, поймал любящий взгляд Полины и почувствовал себя абсолютно счастливым.
Церемония подошла к концу! Сотни суворовских фуражек полетели вверх, под небо. Родители затаили дыхание от зрелищности увиденного.
- Ну а теперь, суворовцы, пообщайтесь с родителями, в последний раз прогуляйтесь по училищу. – раздался уверенный голос Василюка.
Максим подбежал к Полине:
- Привет! Я уж думал, что ты не придёшь.
- Я не могла. – улыбнулась она.
Макс смотрел на неё и не мог отвести взгляда.
- Ну что, Макс, поздравляю! – к ним подошёл мэр и протянул сыну руку. Макс тут же пожал её.
- Молодец, сынок. Я тобой горжусь! – Лариса небрежно чмокнула сына.
- Полина, как поживаете? – улыбнулся мэр, обращаясь к Ольховской.
- Спасибо, всё хорошо.
- Ладно, молодежь, мы вас оставим. – проговорил нетерпеливо мэр. – Празднуйте!
- Кстати, как будете отмечать? – поинтересовалась Лариса.
- На пикник собираемся, мам. Всем взводом! – гордо ответил Максим.
- Молодцы! – Лариса на прощание чмокнула сына. – Мы пойдем.
- До свидания. – попрщался Пётр.
- Пока! – крикнул им вдогонку Макс и развернулся лицом к Полине. – Пошли!
Полина осталась стоять на месте.
- Максим, я лучше пойду…
- Ну почему?
- Устала немного. Не обижайся! – Полина улыбнулась и чмокнула его в губы.
- Хорошо, сейчас я тебя отпускаю. Но обещай, что придёшь на пикник. Через три часа.
- Я подумаю.
- Я буду ждать! – Макс поцеловал её в губы и ушёл.
Полина хотела уже идти, но вдруг наткнулась на пристальный взгляд полковника Ноздрёва.
- Полина Сергеевна! Очень рад! – расплылся в улыбке. – Какими судьбами?
Полина покраснела:
- Да вот…
- Знаю, знаю. Не объясняйте. Видите, а вы думали – юношеское увлечение! – Полина расплылась в стеснительной улыбке. – Лучше скажите мне вот что: вы где-нибудь работаете?
- Нет. Я работала в школе, но потом пришлось уехать. А сейчас всё никак не могу найти работу.
- Что ж, прекрасно! Приглашаю вас на прежнее место – учителя этики и эстетики. И отказов не принимаю! – грозно проговорил полковник.
Полина не могла поверить своему счастью:
- Спасибо огромное, Александр Михайлович! Вы не представляете, как меня выручили!
- Не за что, Полина Сергеевна. – ответил полковник. – Кстати, вы идёте сегодня на пикник? Будет очень здорово!
- Я даже не знаю… - растерялась Полина.
- Пойдёмте! Я подвезу! Суворовцы всё равно поедут все отдельно, а мы с вами сразу в лес и подкатим. Ну как?
- С удовольствием! – решилась Полина.
Ребята расположились на небольшой поляне в лесу, соорудили стол, скамейки из стволов деревьев. Печка как всегда занимался шашлыком. Чуть позже подъехал Кантемиров и девушки суворовцев.
- А что мы сегодня пить будем? Компот? – спросил разочарованный Трофимов.
- Ради такого случая можно и не только! – подошёл философ и достал из сумки бутылку шампанского. – Лови!
- Ничего себе! – обрадовался Трофим. – Вот это другое дело!
Максим наблюдал за друзьями – все они были безумно счастливы.
Сухомлин нежно обнимал свою Ольку, Синица о чем-то ворковал с Ксюшей, Анжела стояла рядом с Печкой и давала советы по поводу шашлыка. Даже Соболь и Трофим были с девушками. От этого Макару становилось грустно. Он не переставая думал о Полине. Неужели она снова боится?! Сегодня самый подходящий момент представить её всем как свою девушку.
Из размышлений Макса вывел голос Соболя:
- Макар, а ты чего без девушки?
Ответить Максим не успел, так как неожиданно на поляне появилась Полина:
- Здравствуйте, суворовцы! – её ослепительная улыбка грела лучше всякого июньского солнца.
Макс, не веря своим глазам, подбежал к ней:
- Вот моя девушка! – почти крикнул он, чтобы все услышали.
Реакция окружающих не заставила себя ждать: Кантемиров чуть не уронил буханку хлеба, Василюк застыл на месте, а все ребята пооткрывали рты.
Первым из ступора вышел, стоящий позади, полковник Ноздрёв:
- Ну чего встали как вкопанные. Вон шашлык скоро подгорит!
Печка принялся усиленно вертеть палочки.
- Полина Сергеевна… Макаров… - философ почти заикался. – Не ожидал… И чего только в жизни не бывает! – засмеялся он.
- А то, товарищ прапорщик! – вступил Максим. – Любовь! – он крепко обнял Полину за талию.
- Во, Макар даёт! – шепнул Трофимов Сухомлину.
- Молоток! – заключил Илья.
К столу все сели, когда уже стемнело, что прибавляло особой романтики происходящему. Языки пламени медленно развивались по ветру, бросая неожиданные отблески на каждого сидящего. Максим неустанно обнимал Полину, которая ёжилась от прохладного вечернего ветерка.
- Синица, спой, а? – попросил Сухомлин.
- Да, Синица, давай… Нашу! – поддержал Макаров.
Илья несмело взял в руки гитару… Зазвучали знакомые аккорды…
«Мы до свидания сказали нашим школам,
Своей рукой погоны алые пришили,
Мы знали, что здесь будет не как дома,
Но мы мечтали поступить и поступили!»
Тут товарища подхватили все и раздался целый хор суворовцев:
«Я оставляю детство за забором,
И начинаю самый главный путь.
Здесь взрослой жизни школу
Мы все прошли и заучили наизусть!»
Василюк смотрел на своих воспитанников и не мог поверить глазам – они все были серьезны, сплоченны как никогда.
«Что за честь офицерскую,
За шинель свою черную,
И за дружбу кадетскую,
За мечту свою детскую.
За традиции старые,
И за годы суровые,
Чтоб носить гордо звание
Офицера Суворова!»
Василюк разлил шампанское по бокалам:
- Что ж, орлы! Наконец-то, выпустились! Поздравляю всех! – он откашлялся. – Говорить не умею, потому, предлагаю каждому сказать за что пьём!
- За вас, лётчики-залетчики! – засмеялся философ.
Суворовцы тут же подхватили идею.
- За друзей, которые далеко, но навсегда останутся с нами в наших сердцах. – начал Синица, держа стакан в руке.
- За трудности, которые мы научились преодолевать. – продолжил Сухой.
- За новых обретенных друзей. – сказал Соболь.
- За всё, чему мы научились на три незабываемых года. – поднял стакан Сырников.
- За друзей, которые навсегда ими останутся! – сказал Трофимов и взглянул на своих товарищей.
- За будущее, которое открывается перед нами! – пробурчал Печка.
- За чувства, которые не знают границ и препятствий. – заключил Макаров, смотря в глаза СВОЕЙ Полине.
Раздался громкий звон бокалов, звук общего смеха и веселья… Возможно, жизнь их всех раскидает по разным уголкам, но в сердце навсегда легкой грустью будут отзываться незабываемые суворовские годы… Годы, которые сделали из мальчишек настоящих мужчин…
Они были молоды и счастливы, перед ними открывалась новая жизнь… Но в неё они вступали научившись самому главному – любить…
Мальчишки-кадеты, осталось детство где-то
Далеко, где-то далеко
Пусть время как ветер, но ваша дружба крепнет
Ветрам назло, ветрам назло, ветрам назло, всем ветрам назло….
КОНЕЦ.
Старайтесь увидать, что вам приятно. Что невозможно, то и вероятно.(с) Гёте "Фауст"
|
