Генерал-майор
Группа: Проверенные
Сообщений: 444
Репутация: 1914
Статус: Offline
| продолжение...
Вернее сказать, что Макс думал, что направился читать письмо. Мысли мыслями, а реальность – реальностью. Когда он выходил из душа, его позвала мама, услышавшая из кухни его шаги:
- Максим, доброе утро! Завтрак готов!
В любой другой день или даже минуту, Макс не задумываясь, отправился по своим делам. Но в голове четко засела инструкция: не лезть на рожон и быть идеальным сыном/другом/суворовцем, нужное подчеркнуть.
- Да, мамуль, - как можно беззаботнее улыбнулся он, входя в кухню. Оглядевшись вокруг, он заметил идущие полным ходом приготовления праздничного стола. Вкуснейшие ароматы витали в воздухе, а мама что-то быстро нарезала и раскладывала по тарелкам. Не зря предупредил Печку, чтоб не наедался, он поди такого и не ел в своей деревне. Это тебе не колбаса, пальцем пиханная, улыбнулся он, углядев сочную зелень салата, на котором в лучших традициях европейских ресторанов были разложены чуть влажные от свежести и сочности нарезанные ломтики окорока и буженины. По соседству расположилась сырная тарелка, с которой на Макса призывно смотрели ломтики сыра с разными диаметрами дырок. – Мам, а чем это вкусно пахнет?
- Знаешь, Максим, я тут подумала, зачем вам всякие изыски, вы же обожаете Макдональс, газировку, картошку фри, пиццу, что там еще? Суши? Всякую неполезность! Вот я и подумала, что лучше я вам сама пиццу напеку, чем вы какой-то полуфабрикат закажете.
- Мамуль, ты чудо, я всегда это говорил, - улыбаясь, заметил Макс.
- Максим, всегда тебе говорю, что я - твой друг, - улыбнулась в ответ мама,- я тебе только добра желаю, а ты постоянно на нас с папой обижаешься, словно мы тебе плохого хотим.
Макс хотел что-то возразить, но мама не дала: И не возражай! И вообще, садись завтракать! Не могу смотреть – худющий, синяки под глазами, а все в свое училище сбежать норовишь… Все уже остывает, - она придвинула к нему тарелку.
- Я так понимаю, икра тоже сейчас остынет, - взглянув на тарелку и, обнаружив помимо омлета с ветчиной и сыром, два ломящихся от красной икры бутерброда, констатировал с улыбкой он.
- Максим! Не паясничай! – строго прервала его мама, - зря, между прочим, иронизируешь, икра – ценнейший продукт, богатый белками и микроэлементами. Так что, давай, дорогой мой, как в детстве, за маму…
- За папу, за бабушек-дедушек, - рассмеялся Макс, - мам, если ты меня сейчас так накормишь, то с пацанами я буду как волк из мультфильма «ну ты заходи, если шо!». Хотя, конечно, Перепечко больше достанется…
- Максим, вот и бери пример со Степы. Хороший аппетит еще никому не вредил.
Макс хотел возразить, но взглянув на часы, передумал. С мамой можно спорить до бесконечности, а время между тем неумолимо приближается к полудню. Его ждет почта от Поли, и у пацанов скоро начнется увал и они будут у него на пороге. А значит, во-первых, надо еще раз продумать собственное поведение, чтобы случайно не проболтаться и не выдать их с Полей отношения. Подполье есть подполье – со всеми вытекающими. Я ее люблю, - мысль тайная и прекрасная. Зачем всем остальным знать об этом? Во-вторых, почта от Поли. Думая об этом, Макс энергично принялся за завтрак. Его разбирало любопытство, что же Полинка его придумала, и что прислала? Съев все приготовленное мамой, он направился в свою комнату, чтобы включить ноутбук и наконец, прочитать послание от любимой. Мама, успокоенная хорошим настроением сына и отменным аппетитом, продолжила готовку и сервирование стола.
Ноутбук словно почувствовал нетерпение Максима - не стал особо долго загружаться и требовать обновлений системы. Почтовая программа тоже открылась на удивление быстро, засверкав новым конвертом. Ткнув на него курсором и щелкнув два раза мышкой, он наконец увидел, что внутри… Внутри была ссылка на открытку. Каково было его удивление, когда он увидел открытку – первобытный человек выбивал первобытным молотком: «Знаешь, что я сейчас делаю? Скучаю по тебе». Полинка! – улыбнулся широко он - Чудо мое! Помнит! Хранит эту открытку, которую я посылал еще на первом курсе Суворовского! Когда она даже не представляла, кто шлет ей эти открытки? Или уже тогда догадывалась? Ведь в кафе в разговоре «о сохнущем по учительнице друге» она прекрасно дала мне понять, что разговор о ней, а друг этот – я… Мысли Макса вновь вернулись в прошлое….
***
«К вам притягивается и от вас исходит только то, что соответствует вашему внутреннему состоянию» (Экхарт Толле).
Если бы это изречение современного философа и писателя Экхарта Толлера попалось на глаза Кириллу Соболеву, он бы, не колеблясь, согласился. Он хотел отомстить Макарову? Хотел. Жаждал. Мечтал. И отомстил. Ритка притянулась к нему на почве мести и злобы. Она тоже злилась и мстила. Только вот он просчитался, не сумел прислушаться к себе и оттолкнуть протянутый пузырек. Ведь предполагал, что это не просто месть, это хитропродуманный план. Подставила его, обвела вокруг пальца и сама с воли наблюдает как все шикарно получилось. Он, конечно, мог и не признаваться, никто бы и не знал об истинных причинах отравления Макарова. В первые часы все шло просто замечательно, начальство купилось на суицид Максима. В училище суворовцы перешептывались за спинами третьего взвода, а преподаватели подозрительно вглядывались в их взвод. Кирилл весь день успокаивал себя Риткиными словами, что Макарову ничего не будет, как уснул, так и проснется. Только к вечеру выяснилось, что все отнюдь не так радостно, состояние Макса было критическим, и шансов на то, что Макаров сумеет выкарабкаться, было слишком мало. Муки совести взяли верх и Кирилл просто не смог промолчать, что это дело его рук. А дальше… закрутилось. Василюк, Кантемиров, Ноздрев, Матвеев, милиция, следователи, и допросы, допросы, допросы. Кирилл устал твердить одну и ту же версию всем, но, похоже, ему никто не верил. Не верили в его наивно-наигранное «решил отомстить за то, что девушку увел». Да и он сам себе не верил. Глупость и сказки вся его версия. Не бывает так. Он не мог внятно объяснить, что им двигало. Жажда мести? Обида? Ревность? Глупо-глупо-глупо. Не убивают из-за девушки. Кирилл злился на себя и молчал на всех допросах. Отказывался отвечать на многочисленные вопросы следователей, правильные и логичные. Нечего ему было сказать, Ритку выдавать не стал, как бы ни было, он тоже виноват – взял этот дурацкий пузырек, да и еще четко выполнил все указания Ритки. Исполнитель, одним словом. А если и сказал бы сейчас, как все было на самом деле, кто бы ему поверил? У дяди Риткиного адвокатов ушлых туча, вмиг от его рассказов мокрого места не оставят. Так что попал ты, Соболь, горько усмехался он долгими часами заточения в одиночном изоляторе. Что бы ты не говорил, тебе никто не поверит и не вытащит тебя отсюда. Если Макс умрет, его отец – мэр Макаров с помощью своих адвокатов, знакомств и связей доведет уголовное дело до самого строгого приговора. Молись, Соболь, чтоб не расстреляли на месте. Хотя смертную казнь в России отменили вроде – тогда точно «во глубине сибирских руд…».
А с другой стороны, Макс сам виноват, не лез бы между ними с Риткой, глядишь – ничего бы не случилось. Кто его заставлял с Погодиной отношения заводить? Как Макс говорил: «мне она тоже не пофиг!» И чем все кончилось? Погодина попользовалась обоими в своей хитрой игре, расставила ловушки и сидит, радуется. Для нее все складывается очень хорошо.
Кирилл вздохнул, устав мерить шагами изолятор. Собственно, и шагов получалось немного. Пара шагов от двери до железной кровати, шаг – взгляд стремится в малюсенькое окно под потолком, позволяющее увидеть или кусочек синего неба, или тучи, или солнце, если повезет. Практически ситуация на воле окаймлялась этими прогнозами погоды. В остальном, его держали в полной тотальной изоляции – никаких посетителей, кроме следователей. Не сказать, чтобы данное обстоятельство сильно выводило его из себя. Он, конечно же, скучал по родным, особенно длинными ночами было особо тоскливо. Но видеть слезы мамы и упрек в глазах отца было выше его сил. Единственно, что он был лишен подробностей происходящего – не знал он сейчас, жив ли Макаров, сумел выкарабкаться или же нет? Хотя, если рассуждать логически, его, конечно же, прессовали, но не настолько, как если бы… Он вздохнул и набрался решимости продолжить мысль – как если бы Макс не выкарабкался. Блин, Макар, не думал еще пару недель назад, что так сильно буду желать тебе здоровья. Пусть мое отношение к тебе практически не изменилось, но лучше живи. Если бы я не послушал Ритку, если бы сам решил с тобой все проблемы, без этих экстримов и экзекуций… Все было бы сейчас гораздо проще… Ну да, известная песенка про «знал бы где упал…». А почему бы на следующем допросе не спросить напрямую у следователей про Макса? Почему только они вопросы задают?
В этот момент послышался скрип поворачивающего замка и открывающейся двери. На пороге возник уже знакомый Кириллу конвоир: Соболев, на выход! Конвоир проводил Кирилла в знакомое помещение, где производились допросы, но к своему удивлению, он обнаружил, что его ждет отец.
- Кирилл, Кирилл, что же ты наделал! – без предисловий начал отец.
- Сделал и сделал, что теперь, - пожал плечами Кирилл, подумав про себя, вот они собственно и упреки…
- Да, действительно, а что теперь, а? – вспылил отец, - пошли хороводы водить, кабак давай закажем, а?! Мститель хренов! А если бы Макаров умер, ты представляешь, что было бы, если ты его убил…
- Пап, я сказал, хватит! – перешел тоже на крик Кирилл. В голове промелькнуло: «если бы умер», значит получается, Макс жив?
- Ну давай поори еще на меня, засранец. Дался тебе этот Макаров. Ну зажег с Риткой твоей, ну ладно! Что теперь из-за него в тюрьму садится, жизнь свою под откос… Растили, воспитывали, одевали, и что все для тюрьмы, да? – продолжал свою тираду отец.
- А ты хоть знаешь, что Ритка меня обманула? Со снотворным этим… - Кирилл пытался защищаться, сам лихорадочно выстраивая логическую цепочку в голове.
- Не знаю и знать не хочу! Нам с матерью что прикажешь делать? Так, значит вот что: я говорил с адвокатом, он считает, что ты должен извиниться перед Макаровыми. Сейчас решим как лучше это сделать, со мной Петр Иванович говорить не захотел, - давил настойчиво отец.
- Я не буду ни перед кем извиняться, ясно? – отбивался Кирилл.
- Чего? – оторопело остановил свою пламенную речь отец.
- Я не буду извиняться! И все! – повторил упрямо Кирилл.
- Значит, так, сынок, с тебя уже сняли мундирчик, а вот когда на тебя оденут робу попроще, посмотрим как ты запоешь, тогда вспомнишь и маму, и папу. А Ритке твоей уже не до тебя, понимаешь? Тебе четырнадцать лет когда стукнуло? Ты что думаешь, отец Макарова тебе пальчиком погрозит и скажет ай-яй-яй?! Да тебе же влепят, дурак, по полной программе! – отец снова начал наступать.
- Ничего я не думал! – ответил Кирилл, подумав при этом: Да думал я, папа, я столько здесь передумал! И про отца Макарова я знаю, что он так просто этого не оставит. Но знать бы, что происходит там, за пределами изолятора…
- Оно и видно, что не думаешь, Кирилл… Вот объясни, как к тебе достучаться?! – вплотную подошел к нему отец, - Как тебе объяснить, что все очень серьезно. Ты серьезным людям дорогу перешел, но у тебя есть крохотный шанс все исправить. Ты его использовать просто обязан. И послушай меня, засунь свои амбиции куда подальше… Да-да, и не возражай! У тебя выбора нет! Нужно будет и перед Петром Ивановичем извиняться, и перед Максимом. Мы с адвокатом постараемся организовать встречу, и это поверь мне потруднее, чем тебе извиниться будет. Понял? Все, разговор окончен, - заметив, как конвоир открыл дверь, сказал отец…
Мама сладкой девочки Софии 25.04.2018
|
преступному сообществу есть время хорошенько подумать о своих делишках. Все уже давно под контролем и срок исковой давности не истечет.
