МАКСИПОЛИНОВЦЫ
Четверг
28.03.2024
11:30
Приветствую Вас Гость | RSS Главная | Хроника провинциального двора - ФОРУМ | Регистрация | Вход
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: любознашка  
ФОРУМ » ТВОРЧЕСТВО » NoМиП » Хроника провинциального двора (Роман (не фан-фик): драма, мелодрама)
Хроника провинциального двора
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 13:55 | Сообщение # 1
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
Друзья-форумчане, любящие художественную литературу SMILE !
Искренне хочу поделиться с вами плодами своих писательских трудов, а посему приглашаю вас приятно провести время за чтением READ . Сразу обращаю ваше внимание, что публикуемая мной здесь работа - не фан-фик! То есть к "Кадетству", "Кремлевским курсантам" или каким-либо иным популярным сериалам она не имеет отношения. Это - самостоятельное, полноценное, авторское произведение. Но тема, которая в нем поднимается, всегда вызывала живой интерес у обитателей форума, а именно: тема любви BOY_GIRL_KISS . Нескончаемая и вечная. Поэтому надеюсь, что данная книга вас тоже заинтересует SMILE .
Интрига, закрученный сюжет и нешаблонные повороты событий гарантированы WINK ! Качество текста - тоже. Жду вас в гости. Буду очень рада каждому читателю и благодарна за каждый отзыв SMILE .

Ваша Дашик


_______________________________
Прошу с уважением отнестись к авторским правам, гарантированным и охраняемым Законодательством.
Перепечатка, копирование и любое другое использование произведения либо его фрагментов ЗАПРЕЩАЕТСЯ.
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195




"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 13:59 | Сообщение # 2
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
Хроника провинциального двора

Середина «нулевых». Провинциальный промышленный город. Накануне выборов в жестокой бескомпромиссной схватке за единоличное господство сцепились местные бизнес-кланы. Соперники, сделав свои ставки, негласно соревнуются между собой в изощрённой хитрости, расчётливости и коварстве. В водоворот политической войны среди прочих оказываются втянуты и они двое: она – молодая, красивая, амбициозная и отчаянно стремящаяся доказать конкурентам своё безоговорочное над ними превосходство; он – блестящий во всех отношениях любимец судьбы, для которого главный интерес представляют власть, успех и свобода. Однажды они встретятся и в гонке на выживание за самыми вожделенными победами в своей жизни договорятся идти вместе. Но этот путь окажется совсем не таким, как они ожидали, а пункт назначения – совсем не там, где изначально планировалось…

ПРОЛОГ

«Люди думают, что играют судьбой, а на деле оказывается, что это судьба играет ими. Мы бьёмся об стену, чтобы получить желаемое, а дверь вдруг сама отворяется перед нами. Что ждёт нас за ней – дар или испытание? И если это дар, то окажемся ли мы его достойными? А если испытание, то в состоянии ли мы выдержать его с честью?». Лиза Сорина прочла эти строки и захлопнула книжку: философия, философия… А жизнь? Жизнь полна азарта. Полна возможностей. Раз они тебе даются – значит, они твои. Просто возьми их! Откажешься – и больше ничего не получишь. Ах, если бы только двери действительно иногда отворялись!.. Что в этом бесчестного?
Лизе исполнилось двадцать четыре. Она была умна. И она была красива. Красива, однако, той холодной, строгой красотой, которая не била в глаза и редко вызывала безудержное восхищение. Волосы цвета тёмного шоколада и прозрачные светло-зелёные глаза изумительно сочетались между собой. Идеально правильный овал лица, тонкие черты, высокий рост, хрупкое изящество фигуры… Всё это могло бы покорить любого, если бы было разбавлено и оживлено хоть каплей страстности. Но интуитивно уловимая внутренняя отстранённость делала Лизу в глазах большинства представителей противоположного пола не самым привлекательным объектом внимания, другими словами, просто отпугивала их от неё. Каждый, кому не хватало уверенности в себе, ни за что бы не решился бы сделать к ней даже шаг – из опасения, и небезосновательного, натолкнуться на неприступную стену.
Дело, впрочем, было не в её высокомерии, как это обычно истолковывали, не в заоблачной самооценке и не в раздутом самолюбии, а в том, что окружающие мужчины действительно мало занимали её как поклонники – она просто не рассматривала их в этом качестве. В то же время, она могла быть им не по-женски отличным другом – надёжным, умным и искренним, не вынашивающим хитроумные замыслы, как бы побыстрее перевести дружбу в любовную плоскость. Поэтому, не имея кавалеров, Лиза почти всегда имела достаточно широкий круг дружеского общения с мужчинами разных возрастов, занятий и интересов, заметно более широкий, чем круг общения с женщинами.
По большому счёту, настоящая подруга у неё была только одна – Катя Левандовская, дочка мэра их родного провинциального Зеленогорска. Они были знакомы с детства – тогда отец Кати ещё не занимал столь высоких должностей, - учились в одном классе в школе и сохраняли тёплые отношения на протяжении многих лет. Правда, с некоторых пор их разделило значительное расстояние: едва окончив второй курс университета, Катя неожиданно бросила учёбу и вопреки протестам родителей уехала в Варшаву, чтобы посвятить себя вызывавшему у неё пламенный интерес миру моды. Пройдя курс обучения при одном из престижных агентств, некоторое время она работала моделью в Польше и Чехии, причем достаточно успешно, но в результате предпочла не позировать перед камерой, а помогать делать это другим и выбрала профессию стилиста, чем теперь и занималась. Катя прочно обосновалась за границей и возвращаться в родную «глушь» не собиралась, но пару раз в год навещала родителей, родственников и многочисленных друзей. Обычно посещения Катей Зеленогорска проходили в разгульном ритме: вечеринки, дискотеки, рестораны, ночные прогулки, пикники проносились яркой чередой, сменяя друг друга. Инициативная, активная, совершенно очаровательная, она всех заражала своим энтузиазмом и энергией, заполняла пространство беззаботным весельем, привнося в привычную повседневность частичку яркой светской жизни. Лиза, неизменная участница всех шумных развлечений Кати, обожала её общество. Однако прошлогодний приезд любимой подруги отметился для неё и событием совсем другого рода.
В отличие от Кати, Лиза отнеслась к собственному образованию со всей серьёзностью. Своей будущей специальностью она выбрала новомодную отрасль – рекламу и пиар, училась с большой самоотдачей и довольно скоро проявила отличные способности. В её планах на будущее непременно значилась быстрая и успешная карьера. После окончания учёбы ей, хотя и не без труда, удалось устроиться в крупное рекламное агентство “City Star”, став сотрудником группы разработки рекламных кампаний. Это было именно то, о чём она мечтала. Однако дальше о мечтах пришлось если не совсем забыть, то, во всяком случае, отложить их до лучших времен: в реальности всё оказалось не совсем так, как представлялось. Нет, сама по себе работа нравилась Лизе, больше того – освоившись с задачами и спецификой агентства, она даже начала превосходить своих более опытных коллег и актуальностью идей, и логичной завершённостью разработок. Рассуждала она широко и свободно, творческий процесс приносил ей не напряжение, а только лишь удовольствие, и это естественным образом сказывалось на результате. За год на её счету было несколько очень удачных проектов и масса интересных предложений. Однако во главе агентства стояла женщина, и у Лизы, недолюбливавшей женщин, изначально это вызвало некоторые сложности, только усугубившиеся с течением времени.
Тому способствовал целый ряд обстоятельств. Подобно другим представительницам своего пола, добившимся успехов на деловом поприще не собственными силами – у неё был муж-бизнесмен, - хозяйка не упускала возможности козырнуть положением перед подчинёнными. Держалась она небрежно, здоровалась едва заметным кивком, говорила либо с оттенком снисхождения, либо в приказном тоне и не удосуживалась смотреть на собеседника, по ходу беседы роясь в сумке, прихорашиваясь или изучая информацию в компьютере. Безразличное, скучающее выражение чаще всего присутствовало на её лице: использовать более широкую гамму чувств по отношению к тем, кто стоит ниже, а уж тем более проявлять к ним интерес она не считала нужным. В работу хозяйка особо не вникала, главным образом занимаясь организацией досуга – своего и своей семьи (заказ билетов, бронирование мест в ресторанах и гостиницах, запись на посещение салонов было главной задачей её личного помощника). Делами же фирмы управлял заместитель – человек насколько профессиональный и грамотный, настолько же закрытый, требовательный и жёсткий. В результате в коллективе не сложились прочные взаимосвязи, отношения были поверхностные, руководство чётко держало дистанцию со всеми остальными, не вникая ни в их беды, ни в радости. Холодная, бездушная атмосфера угнетала, для эмоционально же восприимчивой Лизы стала просто удушающей. Помимо этого она не видела никакой личной перспективы: её успехи не находили желаемой оценки, а интересовало Лизу не столько материальное вознаграждение, сколько возможность идти вперёд, к новым горизонтам и более широким полномочиям. В итоге два года работы – сначала с рекламными стратегиями, потом в сфере медиапланирования – не принесли ей ни продвижения, ни признания, ни удовлетворения.
На этой стадии её унылого пребывания в “City Star”, в Зеленогорск приехала Катя. Лиза, расстроенная и удручённая, пожаловалась ей на свою ситуацию. Та пообещала выяснить у отца, второй срок занимающего пост мэра, нет ли в подчиненных ему структурах соответствующей вакансии. В горисполкоме ничего подходящего не нашлось, но Игорь Левандовский, обожающий дочь и хорошо знакомый с её подругой, согласился поспособствовать решению проблемы. К отъезду Кати вопрос был улажен наиболее простым способом: Лизу приняли менеджером по информации и рекламе в компанию «Строй-Модерн», с момента основания возглавляемую братом мэра. Набитые шишки и безрадостный опыт повлияли на Лизу, однако не в том смысле, какой можно было бы предположить. Духом она была не сломлена, амбиций и готовности к риску отнюдь не утратила, но зато определила для себя, что в достижении желаемого не следует пренебрегать как напором, так и тонким расчётом. К завершению близился первый месяц её работы, но уже сейчас Лиза была преисполнена уверенности в себе и ждала только подходящего события, которое помогло бы ей во всей красе проявить свои таланты. И такое событие, всколыхнувшее город, всё-таки наступило – хотя об этом и Лизе, и остальным жителям Зеленогорска только предстояло узнать.

***
Сентябрьский день клонился к закату. Несмотря на календарную осень, погода держалась всё ещё летняя, изнуряющая духота нависла над землёй. На блеклом, словно выгоревшем небе неподвижно повисли такие же блеклые облака, сквозь которые в безветренном воздухе рассеянно разливался белёсый солнечный свет. Казалось, в природе была какая-то усталость – от зноя, от затянувшегося лета, от изнурительного ожидания дождливой свежести.
Двое мужчин, похожих друг на друга, что выдавало их родство, один на вид чуть старше, но оба лет около пятидесяти, неторопливо шли по роскошному парку, раскинувшемуся за сверкающей стеклом и металлом фешенебельной гостиницей. То были братья Левандовские, известные в Зеленогорске личности: старший, Николай Александрович, - один из крупнейших в городе бизнесменов, младший, Игорь, – мэр этого же города. Идеально ухоженная отдалённая аллея была пустынна, и Левандовские говорили не таясь – свободно и эмоционально.
-Что думаешь, Коля? Это серьёзно? – спросил Игорь, пытливо всматриваясь в лицо брата.
-Хотелось бы думать по-другому, но сомневаться не приходится, - голосом человека, вынужденного признать не самую приятную реальность, ответил тот.
-Так что же – получается, война?
-Получается, война.
-И ничего нельзя решить нормально?
-Да, в общем-то, уже всё решено без нас.
Речь шла о неожиданном повороте дел в отношениях Левандовских с их давним экономическим и политическим партнёром – владельцем завода «Зеленогорский полимер» Александром Черняевым. До последнего момента две эти семьи формировали своеобразный дуумвират, которому принадлежала власть в городе, формально и фактически. Мирное сосуществование обеспечивалось разделением сфер влияния. Однако с некоторых пор Левандовские – собственными усилиями и благодаря удачному стечению обстоятельств – начали подниматься над своими компаньонами. В планы Левандовских не входило отказываться от сотрудничества: оно действительно было выгодным – главным образом, потому что обеспечивало стабильность местной властной структуре и делало положение закрепившихся сторон почти незыблемым. Тем не менее, паритет сил постепенно начал давать крен, угрожая в будущем самому существованию равноправного союза. Черняев, человек жёсткий, властный и до крайности самовлюблённый, не стал дожидаться такого потенциально возможного момента и предпринял шаг на опережение. Как раз сегодня он заявил Николаю Левандовскому о разрыве партнёрских отношений и начале борьбы за единоличную власть.
С первой же минуты этой только что объявленной политической «войны» Черняев повёл себя подчёркнуто агрессивно и по-хамски вызывающе, стараясь деморализовать противника. Впрочем, ни грубость неожиданной атаки, ни вероломство партнёра, теперь уже бывшего, не лишили Левандовского самообладания. Устоявшаяся система, бесспорно, рушилась, однако он был достаточно уверен в собственных силах, да и, в конце концов, ему было за что и ради кого бороться – в первую очередь, ради сына, которого он видел своим преемником в политике и бизнесе. Это помогло ему выдержать первый натиск и принять вызов. Да и опыта конкурентной борьбы, пусть не столь масштабной и бескомпромиссной, Левандовским было не занимать: Игорь уже второй срок возглавлял город, сам старший брат тоже не один год присутствовал в местной власти как депутат городского совета и располагал сильной депутатской группой – даже сильнее, чем группа Черняевых.
-Нет, кто бы мог подумать? – воскликнул Игорь после непродолжительного молчания. – Что они пойдут на обострение?
-Ну, в принципе это нормально для Черняева, - заметил Николай Александрович. – Ему всегда была нужна власть, и чем больше – тем лучше.
-Да, но выжидать столько времени – мы же сколько с ними работали! Лет пятнадцать?
-Ну да – если с начала 90-х… Где-то так.
-И потом в один момент разорвать все связи? Мало кто на такое решится!
-Решится тот, кто уверен в своей победе. А он, я так понял, уверен.
-Так и мы не уверены в своём поражении!
-И всё-таки нам придётся нелегко: это не с нищими коммунистами в девяностые бороться. Здесь методы другие будут. Да и размах тоже. Эта война взорвёт город.
-Ну, так что теперь? Отдать ему всё?! – Задетый за живое Игорь – как-никак, в первую очередь посягали на его должность – негодовал.
-Он это как раз и предлагал. Типа, говорит, отойдите в сторону, и всё для вас будет безболезненно, - Николай Александрович насмешливо выделил последнее слово.
У Игоря это вызвало ухмылку.
-Говорит, - продолжил делиться впечатлениями старший брат, - формально всё может так и оставаться, как есть, а после выборов власть поменяется в любом случае, отойдёте вы сейчас или будете барахтаться.
Братья остановились возле декоративного ручья с водопадиками. Тихое журчание воды умиротворяло.
-Торопится он: власть не так легко поменять, - заметил Игорь.
-Ну, это ты так думаешь. А Черняев уже всё для себя решил – и как пройдут выборы, и как он эту власть к рукам приберёт.
-Я не сдамся. А ты как?
-Я тоже. С какой стати? – Николай Александрович с сердитым видом пожал плечами. – Война – так война. Хочет он – значит, получит.
-Я вот думаю: а что он нам вообще сделает? Чем он нас превосходит?
-Наглостью. И беспринципностью. Больше ничем. Черняев в открытую предупредил, что пойдёт на всё. И я ему верю. Но я сказал ему, что это его дело. Можно пускать много пыли в глаза, а оказаться на деле просто пыльным мешком. И всегда найдётся тот, кто эту пыль из него выбьет.
Игорь с удовольствием расхохотался, чуть запрокинув голову.
-Хорошо ты сказал! А он что?
-Да его просто перекосило! Я думал, он на меня с кулаками бросится. А мне отвечать ему как-то и неудобно: это же я в чужом монастыре со своим уставом. Но он потом чуть-чуть пришёл в себя и сказал, что выбьет из нас не только пыль.
-Пусть попробует, - подвёл итог уже приободрившийся младший брат. – Пошёл он… Через полтора года жизнь покажет, кто чего стоит.
Через полтора года должны были состояться местные выборы.
-Это да. Но работать придётся серьёзно, чтобы жизнь показала так, как надо!
-Ничего, справимся. Когда мы несерьёзно работали? «Всё проходит – и это тоже пройдёт». Так говорят?
-Так. – Николай Александрович помолчал, глядя на выцветшее небо. – Дождя бы сейчас!
-Видишь, дымка? Вон там, серая. Обычно это к дождю. Так что, наверное, будет.
-Хорошо бы. Надоела жара! Ну, что, домой? Поедем ко мне, останешься на ужин. Ну, и посоображаем немножко, что к чему. – Левандовские повернули в противоположном направлении.
Вдалеке, над горизонтом пока ещё нечёткой размытой массой начинали собираться тучи…

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 14:00 | Сообщение # 3
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
ЧАСТЬ 1

-1-

-Ну, что? Как настроение – в норме?
С такими словами улыбающийся Николай Левандовский бодрым шагом вошёл в свой кабинет, обставленный богато, но не безвкусно. Преобладающие и в декоре, и в предметах мебели пастельные тона делали комнату, может быть, чересчур элегантной, но зато очень светлой и ещё более просторной, чем она была на самом деле. Стены украшали несколько картин-абстракций и гравюр. Наибольшее же впечатление на посетителей обычно производила люстра – роскошное хрустальное произведение искусства богемских мастеров. В кабинете Николая Александровича уже дожидались сразу несколько человек: его брат Игорь со своим заместителем Любовью Арефьевой, заместитель директора компании «Строй-Модерн» Андрей Бардин и редактор газеты «Зеленогорский вестник» Неонила Виллард. Обычно в отсутствие хозяина сюда никто, кроме секретаря, не входил, но для Игоря делалось исключение, он же вместе с собой привёл и остальных, поскольку всех их связывало общая проблема. Гости, до этого момента пребывающие в подавленном расположении духа, поспешно натянули улыбки.
-По-всякому, - за всех ответил Игорь.
Будучи на семь лет младше брата, он выглядел полноватым, и полнота соответствовала его добродушному лицу. Николай Александрович, чуть выше ростом и худее, отличался чёткими чертами, жёсткой линией рта и волевым подбородком. В свои пятьдесят пять он не утратил классической мужской привлекательности, а периодически вспыхивающее обаяние усиливало этот эффект.
-По-всякому – это как? Неважно?
-Ну, у нас не было много поводов веселиться, - включился в разговор Бардин. – Но мы старались не впадать в уныние!
-Хорошо, хоть старались, - с лёгкой насмешкой заметил старший Левандовский. – А дамы что такие нерадостные?
Арефьева промолчала, улыбаясь загадочно, как Мона Лиза, а Неонила ответила.
-Да потому и нерадостные, что у дамы, - она жестом указала на себя, - неприятные новости.
-Что ещё случилось?
Левандовский сел к остальным во главе стола для переговоров и принял серьёзный вид.
-Вот. – Неонила протянула ему газету.
Левандовский взял её и пробежал глазами ту страницу, которая была открыта, сразу же за тем вернув газету редактору.
-Я говорил вам, что писать, просто чтобы что-нибудь написать, не имеет смысла. Вот и подтверждение моих слов. Если хотите отвечать на выпады в свой адрес, то по делу и фактами. А вдаваться в философию и читать морали – глупо. Я имею в виду, глупо в данном случае: Черняевым мораль до одного места, знаете.
С того момента, как Левандовские вынужденно вступили в противостояние со своими политическими конкурентами, прошло восемь месяцев. Всё это время Черняевы целенаправленно нагнетали конфликт. Главным их оружием стала газета «Прожектор» - популярная ещё лет двадцать назад, когда писала о перестройке и вскрывала связанные с нею же проблемы общества (отсюда происходило и характерное для того времени название), а затем окончательно выдохшаяся и почти задаром выкупленная Александром Черняевым – на всякий случай. До политического конфликта газета писала, главным образом, пресные хвалебные статьи о своём владельце и его заводе. Однако, когда тот самый долгожданный «случай» наступил, «Прожектор» был срочно преобразован в боевой листок Черняевых, наполнившись откровенно оскорбительными заявлениями в адрес Левандовских. Примечательно, что после этого газета снова приобрела популярность среди определённой части горожан, которые видели в ней едва ли не единственный рупор правды, хотя именно правды там как раз и не было – из-за намеренных искажений практически всех публикуемых материалов и их подачей исключительно под нужным углом.
В ответ Левандовские были вынуждены активно задействовать «Зеленогорский вестник», учредителем которого являлся «Строй-Модерн». Обычно «Вестник» не реагировал на оскорбления и предвзятую критику «Прожектора» и не вдавался в полемику. Лишь в отдельных, наиболее острых ситуациях публиковались материалы, призванные опровергнуть заявления «вражеской» прессы. Однако всякий раз в ответ на это «Прожектор» извергался ещё более злобными статьями и комментариями. Больше всего доставалось Игорю – его склоняли в каждом номере, часто и не по одному разу. Подобное внимание имело чисто практический расчёт: на пост мэра претендовали сами Черняевы, и травля конкурента в газете стала одним из элементов борьбы. Второй по объёму выплескиваемой критики шла Неонила – частично из-за того, что именно она озвучивала официальную информацию из стана Левандовских. Но в большей степени неприязнь к ней объяснялась тем, что прежде она едва ли не слагала оды в честь Черняева, а теперь, со сменой политической обстановки, начала говорить противоположное. На этом её и поймали в одном из материалов, представив сравнительный анализ написанного в настоящее время и годом ранее и обвинив в лицемерии. Неделю же назад редактор по личной инициативе и вопреки принципам Николая Левандовского вступила в печатную перепалку с редакцией конкурирующей газеты, написав нравоучительную отповедь. Ответ, полный злых, издевательских насмешек и обвинений, адресованных персонально Неониле, содержался как раз в том выпуске «Прожектора», который она принесла своему шефу.
-В общем, этого и надо было ожидать, - подвёл итог тот. – Нечего с ними вообще вступать в какие-то переговоры!
-Может, ей подать в суд, как думаете? – спросил Игорь. При посторонних, даже приближённых сотрудниках, они с братом всегда обращались друг к другу на «вы» и по имени отчеству. – Всё-таки неприятные высказывания…
-А есть повод подавать в суд? Или просто так – абы судиться? Статью написали просто так – получили, теперь в суд пойдём – тоже получим. Тем более, опыт уже есть. Печальный опыт.
-Так поэтому с ними и надо судиться! Они выиграли суд и содрали с нас штраф, теперь мы можем ответить им тем же! – В Неониле бушевали эмоции. Достаточно молодая – ей едва исполнилось тридцать, – она от природы была эмоциональна, а характерная для неё тяга к театральности только усиливала эту особенность.
-А! Вот оно как, оказывается? – Левандовский тоже был не лишён актёрских способностей и с наигранным простодушием чуть приподнял брови. – Поставим их на место, да? Так вы один раз поставили. – Он указал на лежавшую на столе газету и сказал, уже не скрывая раздражения. – Хватит экспериментов! Амбиции удовлетворять по-другому будете.
Вспыхнувшая от обиды Неонила опустила голову.
-Но ведь в «Прожекторе» действительно написали гадости, - встал на защиту пострадавшей Бардин. – Ну, вот, хотя бы: «редактор, похоже, не думает головой, а может, ей просто нечем думать…», «у симпатичных женщин, к сожалению, часто бывают проблемы с мозгами…», «вздумала поучать, когда сама не знает, о чём говорит…». Что это?
-Дурак написал по команде другого дурака. Ну, давайте повесимся теперь с горя все вместе. Ты скажи мне, Нила: ты специально их провоцировала, чтобы потом в суд подать?
Однако вместо редактора заговорила молчавшая до того Арефьева, немолодая дородная дама с высокой пышной укладкой.
-Александр Николаевич! Да, получилось, конечно, неудачно. Но Неонилу тоже можно понять. Сколько её уже унижали? И не только в этих статьях. Вот, Черняев даже свою собаку её именем назвал. – На лице Арефьевой играла тонкая, не лишённая лукавства улыбка. – В «Прожекторе» писали недавно, и фотография была. Помните?
Левандовский немного растерялся: он совершенно позабыл о собаке, - но затем пришёл в ещё большее раздражение.
-Так ты что же, из-за этого с ними связалась? – обратился он к Неониле. – Из-за собаки?
-Нет, - ответила та, но по глазам можно было усомниться в правдивости её слов. – Просто не хотела больше молчать.
-Знаешь, как говорят? Что иногда лучше промолчать. Ты не думала об этом, нет? Ну, подумай.
На этот раз никто не возразил, и Левандовский, будучи человеком не злым, но вспыльчивым, добавил уже примирительным, хотя и решительным тоном.
-В общем, я думаю, судиться мы пока не будем. А ты, Нила, успокойся и не бери дурного в голову. Собаки эти и всё прочее… Забудь. Я уже говорил всем вам сто раз, и ещё раз повторю: мы не будем устраивать цирк. И не будем клоунами. Я знаю Черняева, ему только и надо, чтобы втянуть нас во что-то подобное своими провокациями. Но это надо ему, а не нам! А нам нужны меры, которые принесут результат. Вот об этом давайте и думать!
Игорь энергично поддержал брата.
-Всё правильно! Пора просыпаться, друзья! И включаться в работу. Вы сами видите, как дела складываются. Думаю, Черняев уже начал готовить свою дочку к выборам. – В узких кругах настойчиво ходило предположение, что с противоположной стороны кандидатом в мэры будет объявлена Регина, любимая дочь «старика» и его заместитель. – Поэтому и нам надо уже начинать готовиться, время спать прошло. Давайте, все наработки – по программе, агитации, контрагитации. По освещению – как задействовать газету, телевидение. В общем, полный расклад.
-Андрей Иванович, - Левандовский взглянул на своего заместителя, - и наших сотрудников тоже подключайте. Я имею в виду рекламную службу. Чем больше мнений – тем лучше.
Бардин кивнул, делая пометку в блокноте. Остальные тоже с озабоченным видом уткнулись в свои ежедневники.
-В общем, пока есть время, очень вас прошу: поработайте над тем, что я сказал. Сейчас главное – это идеи. Игорь Николаевич, я так понимаю, координация за вами, как за самым заинтересованным лицом. Хотя, - директор «Строй-Модерна» обвёл глазами сидящих за столом, - все должны быть заинтересованы не меньше.
Не будь войны за власть, за год до выборов Левандовские могли бы не испытывать особого беспокойства: на самом деле управляли городом они не так уж плохо, и даже простое сравнение с соседними населенными пунктами подтверждало это. Уверенно чувствовала себя и их производственная компания. «Строй-Модерн» братья создали ещё в начале 90-х на базе строительного управления, где работал главным инженером Николай Александрович. Игорь же, до того далёкий от строительства, оказался ценен, в первую очередь, своим практическим управленческим опытом и отличной способностью ориентироваться в условиях стихийной коммерции. Профессионализм старшего брата и предпринимательская хватка младшего в итоге привели к успеху: пережив шторма и бури того сложного времени, предприятие окрепло и шагнуло в новый век уже на положении ведущего в городе, выполняя разные виды строительных работ. К середине «нулевых» семья Левандовских, помимо «Строй-Модерна» и газеты, постепенно обзавелась целым рядом промышленных и коммерческих объектов, не считая такой «мелочи», как СТО, автостоянки и хозяйственные площади в аренде. Главным же свидетельством финансового и административного могущества стало учреждение несколько лет назад «Городского коммерческого банка», в котором Левандовские занимали доминирующую позицию.
Все эти факторы обещали обеспечить им безоговорочное лидерство на предстоящих выборах. Но неожиданно вспыхнувшее соперничество с Черняевыми, не менее финансово обеспеченными и почти столь же влиятельными, спутало все карты. Во-первых, теперь любые политические действия требовали грамотной стратегии; во-вторых, в новые условия ведения предвыборной борьбы с большим трудом приспосабливалась команда; в-третьих, сама эта борьба обещала стать не только энергоёмкой, но и ресурсозатратной. Однако главная проблема состояла в том, что Черняевы нашли-таки уязвимое место в репутации Левандовских: ею, как ни парадоксально, как раз и оказалась их деловая успешность. Черняевы подчёркивали, что «местные олигархи» уровня Левандовских не в состоянии понять беды рядовых горожан, что находило определенный отклик. И только лишь собственный аналогичный статус «местных олигархов» не позволял им во всю мощь использовать своё оружие: в городе уже окрестили это противостояние «войной кланов», что вполне соответствовало его сути. Избирательная кампания в любом случае обещала быть крайне жёсткой, если не сказать, злой, скандальной и безжалостной: на кону стояла не просто победа, но и само существование двух конкурирующих бизнес-групп.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 14:00 | Сообщение # 4
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-2-

В новом коллективе, несмотря на его сложность – здесь каждый считал, что принадлежат к городскому «высшему сословию», – Лиза прижилась на редкость легко. Частично потому что в целом сходилась в мировоззрении с остальными, частично – потому что слух о том, по чьей протекции она попала в эту организацию, разошёлся ещё до её появления. Коллега Лизы по отделу, Наталья Васильевна, оказалась намного старше неё, но очень доброжелательной и интеллигентной, и они отлично сработались. Как выяснилось, та была знакома с Николаем Левандовским ещё с советских времён: тогда она занимала должность в горкоме партии. Наталья Васильевна располагала огромным опытом и обширными знаниями, что одновременно было и её достоинством, и недостатком: во многом и знания, и опыт уходили в прежнюю, завершившуюся эпоху. Лиза же просто олицетворяла собой современность – стремительную, динамичную, раскрепощённую, иногда наглую, но всегда рациональную и мыслящую вне всяких рамок. Этими качествами она как раз и должна была дополнять свою возрастную напарницу, создавая с ней союз опыта и молодости.
Долгое время рекламой в «Строй-Модерне» занимались постольку поскольку: особой нужды в этом не было, предприятие в городе и без того хорошо знали. Однако по мере того как Левандовские отвоёвывали всё новые сферы влияния и в политике, и в экономике, потребность в целенаправленном формировании имиджа стала проявляться всё отчётливее – по этой причине Левандовские обзавелись и собственной газетой, и местной телекомпанией. С началом же их противостояния с Черняевыми и пиар, и средства массовой информации вообще вышли на первый план по значимости. Работой информационно-рекламной службы руководил Андрей Бардин, и Лиза, в полной мере понимая, что именно выборы могут стать для неё карьерным трамплином, упорно старалась заручиться его поддержкой в данном вопросе. Впрочем, Бардин, уже оценивший неординарные таланты своей подопечной, и сам считал нелишним напрямую задействовать её в предвыборном процессе – как раз накануне Лиза получила задание подготовить предложения по организации избирательной кампании Левандовских. Именно этим она и планировала заняться в ближайшее время. Но сейчас был перерыв, и Лиза вместе со своей приятельницей по работе Алёной намеревалась подышать свежим майским воздухом и пообедать в одном из ближайших кафе.
Девушки шли по коридору, болтая и смеясь. Молодой человек, среднего роста, стройный и по-спортивному подтянутый, проходя мимо, кивнул Алёне и тепло улыбнулся Лизе.
-Привет, подружка!
Она ответила ему такой же открытой тёплой улыбкой.
-Привет!
-Надо же, как мило с тобой здороваются! – шутливо поддела Лизу Алёна, когда парень скрылся за поворотом коридора.
-Да ладно! Как будто ты не знаешь, что мы с ним давние знакомые!
-Я знаю, что вы давние знакомые с его двоюродной сестрой.
-Ну да, а её брата я знаю через неё: раньше мы частенько сталкивались. Да и сейчас, когда она приезжает к родителям, я почти всегда застаю у неё Эдика.
Они спустились по лестнице и вышли на улицу.
-Эдика? Нет, как-то у вас всё слишком уж по-свойски! – продолжила подначки Алёна. – Значит, для всех сын директора – Эдуард Николаевич, а для тебя – всего лишь Эдик? Может, вы что-то темните, Елизавета Сергеевна?
-Если я назову его Эдуардом Николаевичем, это будет даже странно! А темнить мне вообще нечего: мы с ним просто знакомые. К тому же у него есть девушка.
Алёна ответила шутливым смехом.
-Одна девушка другой не помеха. Тем более, если дело касается Эдуарда Левандовского! Сколько у него уже было этих девушек? Он, наверное, и сам им счёту не знает.
-Ну, в принципе, это его дело. Тем более, если девушки сами не против.
-А кто будет против? Симпатичный мальчик с такими деньгами, возможностями и перспективами… Да девки драться за него готовы!
Лиза усмехнулась.
-Это точно, я помню и по школе. Ну, мы-то были маленькие, как-то не очень ещё интересовались любовью. Но многие девочки по нему точно с ума сходили! Если он с кем-то гулял, все остальные умирали от зависти. – Она засмеялась, вспомнив полудетское прошлое. – На школьные праздничные дискотеки они, по-моему, вообще приходили только ради него. Могу догадываться, что творится сейчас.
-Сейчас тоже самое, только котировки выросли. Он может выбрать себе любую, какую захочет. Что вообще-то и делает.
-Ага. А выбрал Ирку Березину.
-Березину? Ту, что ли, которая раньше вечно зависала в «Северном Сиянии»?
«Северным Сиянием» - именно так, каждое слово с большой буквы, - назывался самый известный и самый шикарный в городе ночной клуб.
-Да, ту самую. У меня проверенная информация.
-Обалдеть! Ничего себе, девочка умудрилась! – в удивлении покачала головой Алёна. – А вот он мог бы найти какую-нибудь более стоящую!
-Наверное, она его устраивает. – Лиза чуть дёрнула плечом.
Но Алёну так задела новость, что она продолжила возмущаться.
-Нет, ну это несправедливо! Почему всегда везёт таким, как Березина?! Что в ней может нравиться? Как так получается?.. Да, долго она себе искала, но всё-таки нашла.
-Что, думаешь, если б не она, тебе бы тоже что-нибудь светило? – теперь уже поддела подругу Лиза.
-Нет, но всё равно. Просто обидно! – с жаром воскликнула та. – За всех приличных девушек!
-Ну, значит, у приличных девушек такая судьба: довольствоваться тем, что им оставят неприличные. Хотя, может, это не так уж и плохо. Как – посидим немного на бульваре или пойдём сразу обедать?
-Пойдём обедать, а если останется время – посидим.

***
Лиза не исказила истину, когда сказала, что знает Эдуарда Левандовского практически с детства, тем не менее, знакомы они были лишь поверхностно, и связующим звеном между ними всегда являлась Катя – даже разговаривали наедине они от силы пару раз. Эдуард был старше Лизы на два с половиной года – разница вроде бы небольшая, но весьма существенная в детском и подростковом возрасте, то есть как раз в тот период, когда они пересекались наиболее часто. К своей двоюродной сестре Эдуард с детства относился с истинно братской теплотой и заботой, нередко навещал её в школе, выказывая своё покровительство, но никогда особо не интересовался теми её «девчачьими» забавами, в которых участвовала Лиза. У них были разные компании, разные увлечения, и по мере взросления это расхождение проявлялось всё более явственно. Когда ему исполнилось семнадцать, Лизе ещё было четырнадцать, и хотя как раз в то время она взахлёб прочла «Унесённых ветром», во многих своих проявлениях по-прежнему оставалась ребёнком – объединять их всерьёз в тот момент ничего не могло. После школы он поступил в университет, переехал от родителей и, уйдя с головой в новую жизнь, теперь редко виделся с Катей и, соответственно, ещё реже – с Лизой. Вероятно, она могла бы вызвать его интерес, когда выросла и по-девичьи похорошела, но к тому времени уехала уже сама Катя, и связь Лизы с Эдуардом, и без того едва уловимая, прервалась почти полностью. Правда, они виделись в редкие приезды Кати в Зеленогорск, но, как и раньше, мельком, ограничиваясь обменом приветствиями и несколькими незначительными фразами. Да иногда, тоже не так уж часто, сталкивались в коридорах «Строй-Модерна» после того, как Лиза устроилась сюда работать.
Эдуард, единственный сын Николая Левандовского и его жены Лилии, рос достаточно избалованным вниманием и собственным привилегированным положением, ощущать которое начал довольно рано. Родители обеспечили его широкими возможностями, недоступными для многих, стараясь воспитать глубокой многогранной личностью, но и природа наградила его талантами с редкой щедростью. Он обладал живым и быстрым умом, позволяющим на лету схватывать всё новое, отличался выраженными аналитическими способностями и прекрасным художественным вкусом. Ему легко давались иностранные языки. Он увлекался спортом, и у него неплохо получалось, но ещё больше он увлёкся фортепиано (хотя и с подачи матери), и это получалось у него на удивление хорошо.
Со своей одарённостью Эдуард мог бы добиться успехов во многих областях деятельности, но остановился на сфере финансов и, закончив учёбу, пришёл на отцовское предприятие. Какое-то время он занимался там всем – и ничем конкретно, выполняя поручения, требовавшие максимального доверия к исполнителю: организовывал встречи, которые не хотели афишировать, решал вопросы, не подлежавшие разглашению, готовил предварительные договоренности и занимался отдельными вопросами безопасности семейного бизнеса. Когда же Левандовские выступили соучредителями «Городского коммерческого банка», Николай Александрович откомандировал сына представлять интересы семьи в наблюдательном совете. Вот уже два года именно банк был его основным местом работы, хотя при этом Эдуард по-прежнему значился в «Строй-Модерне» помощником генерального директора по финансовым вопросам и так же, как прежде, в некоторых специфических случаях вёл дела отца. Приятный и располагающий в личном общении, вне этой атмосферы Эдуард оказывался совсем иным. Люди, которым приходилось иметь с ним дело, за исключением близких, друзей и партнёров, боялись его и откровенно не любили. Железная уверенность в себе, самолюбие и властность стали его отличительными чертами. Он никогда не демонстрировал свою исключительность и превосходство напрямую, но отлично знал себе цену и держался так, что и другие были вынуждены признавать её тоже. Кроме того, он жил на широкую ногу, многое мог позволить и слишком сильно отличался от окружающих, чтобы вызывать у них тёплые чувства.
Старшие Левандовские не исключали, что Эдуард способен проявить себя и в политике – определённые задатки у него действительно были, - и постепенно начали приобщать его и к этому виду деятельности. В результате с некоторых пор он стал обычным гостем не только в «Строй-Модерне», но и в горисполкоме. Для большинства сотрудников визиты Эдуарда стали сущим наказанием: у него была отличная реакция и острый язык, из-за чего своими замечаниями – иногда уместными, иногда нет – он без особых усилий загонял в угол почти любого собеседника. К тому же он на собственный лад и с полной убеждённостью судил о том, о чём далеко не всегда имел представление, считал в порядке вещей раздавать указания и требовать их выполнения, даже если они были невыполнимы в принципе. С этим приходилось мириться, поскольку Игорь Левандовский не только не осаждал племянника, но и неизменно его поддерживал. Складывалось впечатление, что Игорь намеренно даёт ему возможность упражняться в оттачивании командного мастерства, чем тот сполна пользовался.
В этот раз всё происходило так, как и обычно: Эдуард вошёл в приёмную мэра, поздоровался и спросил, сопровождая вопрос движением руки в сторону кабинета Игоря.
-У себя?..
Секретарь улыбнулась.
-У себя.
Она была одной из немногих в этом здании, кто общался с Эдуардом непринуждённо, и кому он отвечал тем же. Объяснялась это не столько взаимной симпатией, сколько здравым смыслом: он знал, что Игорь доверяет этой женщине, в силу специфики работы посвящённой во многое, о чём не подозревают остальные; секретарь, в свою очередь, просто понимала, что повышенная обходительность с ним будет ей весьма кстати.
Он подошёл к двери, но, прежде чем открыть, решил уточнить:
-А кто у него?
-Пархоменко. Насчёт ремонта дорог.
-А!.. Хорошо.
Информация удовлетворила Эдуарда, и он решительно шагнул внутрь. Кабинет Игоря был достаточно большой, но лишь с необходимым минимумом мебели и чисто деловой обстановкой: не считая пейзажа работы местного художника, статуэтки слона на тумбочке и большого фикуса в углу – ни особого убранства, ни безделушек. Мэр и два представителя городской дорожной службы что-то оживлённо обсуждали. Обменявшись с присутствующими приветствиями и рукопожатиями, Эдуард устроился за столом для совещаний, но поближе к дяде, и вслушался в разговор. Говорили о состоянии городских дорог, которые после зимы требовали ремонта.
-Всё идёт, как и определялись на совещании, - докладывал Пархоменко, начальник службы. – Сейчас доделываем участок на Мира. Потом двинемся дальше, ну, и заодно подлатаем перекресток на пересечении с Солнечной.
-На Солнечной там как, разве только перекрёсток надо латать?
-Мы осенью делали ямочный ремонт. А перекрёсток – да, придётся. Там такая выбоина!
-Да там не одна выбоина! – заметил Эдуард. – Там вообще вся дорога – яма на яме.
-Да нет! – Пархоменко попробовал возразить, правда, не слишком настойчиво. – Я же говорю, мы недавно ремонтировали. Там не может быть яма на яме.
Эдуард иронично усмехнулся.
-Не может? Я вчера только там проезжал. Вся дорога разбита.
-Нет, ну как?.. - Пархоменко с деланным недоумением пожал плечами.
-Ну так. – Усмешка не сходила с лица Эдуарда. – Поехали со мной: я покажу, где там ямы и выбоины, если вы не знаете. – Ситуация сложилась для подобных случаев вполне стандартная: его собеседник смешался, не находясь, как лучше ответить: любые возможные варианты ответов выглядели неудачно.
-Я знаю, что на Солнечной не идеально, - наконец, проговорил Пархоменко. – Просто там недавно был ремонт. А есть улицы, где дела обстоят ещё хуже.
-И что теперь? Вы же собираетесь там работать! Почему только на одном участке?
К разговору снова подключился Игорь, обращаясь к Пархоменко.
-Так что там, на этой Солнечной? В каком она состоянии?
-Ну, в более-менее нормальном.
-В плохом, - продолжал стоять на своём Эдуард. – В каком нормальном? Дождь пройдёт, кто-нибудь в лужу вскочит – без колёс останется.
Игорь вопросительно посмотрел на Пархоменко, и тот вдруг в сердцах выпалил.
-Да всё равно на неё финансирования нет!
Теперь уже рассердился и Игорь: он не выносил, когда подчинённые указывали ему на ограниченность возможностей местной власти. Возможности на самом деле были ограниченными, но судить об этом вслух позволялось только самому главе города.
-Что значит «нет финансирования»?! Когда обсуждали, почему вы вопрос по деньгам не ставили? Вы хотя бы говорите, что надо! Или если вам кто-то работать мешает, мне говорите! Я буду решать! А то рассказываете тут, что всё в порядке! Чего вы молчите, пока вас носом не ткнут?
-Да я не молчу. Я говорил финуправлению…
-Причём финуправление?! Мне вы говорили?
-Но если нет денег, то что? – совсем смешался Пархоменко. – Вот вы спросили сейчас – я говорю… У нас сейчас перекрёсток, там – да, надо срочно делать. И он профинансирован. А по остальной части улицы не было решения.
-Я сказал уже: если надо – решим. Подготовьте заявку, посмотрим, как быть. Что там дальше? Давайте по Южному микрорайону: все работы надо закончить до конца мая. Организовывайте так, чтобы уложиться. Хотя надо было ещё до мая сделать… - с досадой уронил Игорь. – Что с техникой? С материалами?
-Пока всё нормально. Работы не много осталось – думаю, уложимся в срок. Ещё часть тротуара поменяем на бульваре, но это дня на два работы…
-Это там где ФЭМ класть определились? Да, давайте. Только не затягивайте.
-А Первомайскую вы будете делать? – снова подал голос Эдуард.
Этот вопрос удивил Пархоменко.
-Первомайскую? Нет, ну, Эдуард Николаевич! Первомайская нормальная! Согласитесь. Это я могу и с вами проехать, если хотите.
-Нет, не надо никуда ехать. – На этот раз Эдуард был благосклонен. – Просто выглядит она как-то непредставительно, даже убого. А ведёт в центр города! – Улица Первомайская вела ещё и к «Городскому коммерческому банку». – Можно же заодно привести в порядок? Или на неё тоже нет финансирования?
-Да нет, здесь не это. Просто она у нас даже в плане не стоит.
-А этот план возможно как-то корректировать? – Эдуард перевёл вопросительный взгляд с Пархоменко на Игоря.
-Корректировать, конечно, можно, если есть необходимость. Ты считаешь, она есть?
-Просто спросил. Раз уж работы идут в этом районе…
-Ну, по большому счету, у нас всеми районами надо заниматься, - заметил Игорь. – Другое дело, это сразу охватить всё не получается. Но в общем, ты прав, Эд: есть смысл поправить заодно и Первомайскую. – Он взглянул на Пархоменко. – Давайте её иметь в виду, но уже ближе к осени – и дорогу, и тротуары.
Разговор в том же духе продолжился. Наконец, спустя полчаса дорожников отпустили. Пархоменко и его помощник вышли в приёмную, оба имели весьма озабоченный вид. Секретарь, в одиночестве коротавшая время, окинула их любопытствующим взглядом.
-Ну что, всё?
-Да всё, слава богу! – Начальник дорожной службы вытер лоб.
-Получили задания?
-Получили. И не только задания.
Она засмеялась.
-Ну, а чего ты хотел? Работа у тебя такая, чтобы получать. От Эдика тоже?
-А как же! Само собой. Вспомнил мне все улицы, по которым он ездит: что и где его не устраивает.
-О, вот как! Хорошо бы, чтобы он по всем улицам ездил: тогда бы вы их вовремя ремонтировали. А то правда: ну что у нас за дороги?
-Ещё и ты, Таня! Только что ведь объяснял: мы делаем, сколько денег дают.
-Ну, так может, вам и денег будут давать больше, раз Эдику надо?
-Ай, ну тебя! – Пархоменко в сердцах махнул рукой и вышел под её негромкий смех.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 14:01 | Сообщение # 5
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-3-

Как ни цинично это звучало, но Лиза, обладающая способностью прозорливо смотреть вперёд, оказалась, возможно, единственным человеком в «Строй-Модерне», кого новость о развернувшейся «войне» заставила испытать не тоску по уходящим спокойным временам, а радостный подъём: она увидела тот шанс, которого ждала. Как полководец обретает славу на полях сражений, так и пиарщик обретает её в пылу политических баталий. Сама она, исходя из собственного опыта, видела себя в составе руководства избирательного штаба Левандовских, претендуя на агитационное направление. Лиза отнюдь не рассчитывала, что оно свалится на неё без всяких усилий, – нет, она была готова работать на свою цель и работала, впечатляя настойчивостью и самоотдачей. Однако, разобравшись во внутренних раскладах и хитросплетениях, Лиза также поняла, что одного профессионализма и стараний недостаточно: она слишком легковесна, чтобы хоть как-то противостоять конкуренткам. Таковых обнаружилось две – Арефьева и Неонила. Но если первая в силу занимаемой должности, авторитета и прочности положения возвышалась почти нерушимой скалой, то вторую Лиза надеялась отодвинуть. При внимательном изучении у Неонилы обнаружился ряд уязвимостей: во-первых, её переполняла самоуверенность, мешающая верно оценивать ситуацию. Во-вторых, в вопросах пиара она была очевидно слаба, и, когда со всей остротой возникнет необходимость именно в такой работе, Неонила вряд ли сможет предложить что-нибудь дельное. В-третьих, она получила и удерживала редакторскую должность, главным образом, благодаря Андрею Бардину, и значит, стоит ей потерять его протекцию, как её собственные позиции пошатнутся.
И в «Строй-Модерне», и за его пределами Бардин пользовался симпатией и уважением окружающих. Он толково мыслил, умел ладить с людьми, редко кому отказывал в помощи, не имел привычки перекладывать на других собственную ответственность и отличался хорошим чувством юмора. Импозантная же внешность успешного мужчины чуть за сорок ещё больше добавляла ему привлекательности. Женщины его обожали – он знал это, но к своей чести, не пользовался их слабостью к своей персоне. Однако сам он, несмотря на то, что уже лет двадцать был женат, тоже имел свои слабости в лице отдельных представительниц женского пола. Его увлечением последнего времени как раз и считалась Неонила – однозначных подтверждений тому не было, но и явных опровержений не было тоже.
С какого-то момента Неонила, тогда ещё рядовой корреспондент «Зеленогорского вестника», начала освещать деятельность «Строй-Модерна», работая непосредственно с Бардиным, что моментально придало ей напыщенной важности. А уже через небольшой промежуток времени в результате какой-то склоки в редакции и последовавшей за ней внутренней перетасовки, она вдруг получила должность редактора. Поскольку никакими блестящими способностями Неонила не обладала (яркой в ней была разве что внешность – далеко не классическая, но вызывающая интерес), то причину её карьерного взлета многие усматривали исключительно во вмешательстве Бардина. После того же, как он стал открыто ей покровительствовать, помогая упрочить положение в коллективе, сомнения развеялись даже у самых отъявленных скептиков.
За два с половиной года работы успешного редактора из Неонилы не получилось, в творческом плане с её назначением газета больше проиграла, чем выиграла, что иногда отмечал даже Николай Левандовский. Однако, вопреки всему, Неонила по-прежнему занимала редакторское кресло – было похоже, что в новых политических условиях её главным козырем стала самозабвенная преданность и готовность беспрекословно выполнять все поставленные задачи. Неониле немало доставалось от Черняевых: они уже дважды судились с ней из-за неосторожных публикаций (причём оба раза выиграли суд) и подвергали её насмешкам и оскорблениям, изыскивая разные способы, как сделать это максимально болезненно, ей же приходилось всё сносить, следуя диктуемой свыше политике. Левандовские, понимая, что сами подставляют её под удар, чувствовали себя в какой-то мере ей обязанными и делали скидки на некоторые недоработки редактора. Вопросом оставалось, как долго продлиться такая ситуация, и не выйдет ли однажды на первый план потребность в компетентности, что автоматически понизит котировку чистой лояльности. Именно на ожидании этого строился, главным образом, расчёт Лизы, знающей свои преимущества перед Неонилой. Вместе с тем, наблюдая за соперницей, она пришла к выводу, что ей и самой не помешало бы содействие какого-нибудь достаточно авторитетного лица. Не располагая другими вариантами, она также обратила свой взор на Бардина: как её непосредственный начальник он вполне мог – а частично и делал это! – обеспечить ей поддержку. В частности, он неоднократно брал её себе в помощники там, где мог бы выбрать кого-то другого, и выступал на её стороне в дискуссиях с Арефьевой, которая со стороны городской администрации курировала официальную пропаганду.
Между ними очень быстро установились отношения, близкие к дружественным, в чём сама Лиза, легко заводившая дружбу с мужчинами, не видела ничего для себя необычного. Спустя некоторое время она стала подозревать, что нравится Бардину, и вероятно, нравится больше чем просто работник, быстро и качественно выполняющий свои обязанности, однако не придала этой догадке особого значения: ну, какой серьёзный интерес может быть у него к ней? Он вот тоже нравится ей – как руководитель и как человек, и что с того? Нет, внимание взрослого солидного мужчины было лестно, но она рассматривала это как приятную, ни к чему не обязывающую игру и со своей, и с его стороны. Для неё он был кем-то вроде личного профессионального наставника – умного, грамотного, заинтересованного и доброжелательного. Больше всего ей хотелось оправдать его ожидания и доказать, что он в ней не ошибся, что она способна добиваться результата. В свою очередь, Бардин, словно в подтверждение её мыслей, всегда держал себя по-джентельменски вежливо и корректно, в рамках негласно предложенных ею правил. В обход субординации он позволял ей достаточно много свободы, и её приятельская манера обхождения с ним, не оставшаяся незамеченной окружающими, породила кривотолки. Впрочем, ни она, ни тем более он не обращали на разговоры особого внимания.
«Будь я не такая щепетильная в подобных вопросах, - рассуждала Лиза, - я бы могла попросту увести его у Нилки – не потому, что он мне нужен, а чисто в своих целях – и оставить её ни с чем! Только зачем мне это? Так что пусть радуется, пока ситуация в её пользу, а я предложу ей партию, в которой она полный профан, и обставлю её. Она освободит мне дорогу, и тогда все увидят, чего я в действительности стою».
Но то была расплывчатая перспектива. Пока же бороться за свои позиции приходилось не с Неонилой, а с Арефьевой: именно её одобрение требовалось получить для предвыборной концепции, предложенной Лизой и согласованной Бардиным. Дискуссия с участием всех троих как раз и проходила в кабинете заместителя директора «Строй-Модерна». Отношения Лизы с Арефьевой были полной противоположностью её отношениям с шефом, охарактеризовать их можно было кратко: острая взаимная неприязнь. Непосвящённому, тем не менее, заметить это было бы очень непросто, если вообще возможно: обе они не вступали в открытый конфликт и по отношению друг к другу казались олицетворением любезности. Объяснялось такое лицемерие тем, что никаких видимых причин для вражды не существовало – была только инстинктивная настороженность и бессознательное предчувствие затаившейся опасности. За время своего знакомства с Арефьевой Лиза уже успела убедиться, что та не слишком жалует молодёжь, в перспективных видя выскочек, заслуживающих превентивных мер наказания, в неперспективных – заведомых неудачников, недостойных внимания. На «превентивные меры» она уже нарывалась неоднократно, однако ни робеть, ни заискивать не собиралась. Наоборот, закулисные происки только подстегивали её, усиливая желание действовать ещё более твёрдо и решительно.
-То, что вы предлагаете, очень интересно. – Арефьева посмотрела сначала на Бардина, потом на Лизу, и в её глазах действительно отразился интерес. – Всё это необычно и по-новому. Но, с другой стороны, в этом есть риск! Будет ваша структура успешно работать? – Она подождала его реакции, но поскольку он не спешил с пояснениями, продолжила. – Вы ведь не хуже меня знаете, Андрей Иванович, какая в городе ситуация. Так можем ли мы сейчас позволить себе эксперименты?
Лиза собралась возразить, но Бардин остановил её выразительным взглядом и ответил сам.
-Мы, безусловно, понимаем всю сложность нынешней политической ситуации. – Иногда он любил выражаться книжным языком, чтобы деморализовать собеседника. – Объяснять нам это не нужно. Но мы также допускаем, что неординарная ситуация как раз и требует неординарных мер. Поэтому и предлагаем отойти от привычных стандартов.
-Конечно, то, что вы говорите, не лишено смысла. Проблема только в том, не обойдутся ли нам подобные меры слишком дорого? – Теперь и Арефьева заговорила по-книжному.
Лиза слушала разворачивающийся диалог с удвоенным вниманием. Это был типичный образец того, как Бардин вёл диалог с оппонентом, – направляя разговор в нужное для себя русло и незаметно контролируя собеседника.
-Дорого нам могут обойтись любые меры, - сказал он, – если на каком-то участке работы будет сбой. Но если вся система будет работать слаженно и без сбоев, то она должна дать результат. Так что проблема, я думаю, всё-таки не в этом, а в том, как мы наладим работоспособность штаба. Сама по себе структура – это только форма, более или менее удобная, которую нужно наполнить содержанием.
Арефьева кивнула, соглашаясь, но тут же заметила:
-Да, но и от формы зависит функциональность!
-Вы абсолютно правы. – Бардин одарил её улыбкой с едва различимым оттенком снисходительности. – Давайте вернёмся к обсуждению, а то мы что-то слишком увлеклись абстрактными формулировками. Лиза, - обратился он к своей подопечной, - объясни, пожалуйста, из чего ты исходила в разработке.
-Конечно. – Она открыла записи.
Бардину нравилось, как грамотно, ясно и убедительно она умеет говорить, – это не было для неё секретом: при каждом подходящем случае он давал ей возможность блеснуть собственными способностями. Поэтому у неё и создалось впечатление, что он видит в ней свою ученицу и возможную преемницу, успехами которой в будущем хотел бы гордиться. Такое доверие было ей приятно и подстёгивало её к действиям.
-Я исходила, в первую очередь, из того, что на всём протяжении избирательной кампании нам нужна мобильность и маневренность, - ответила Лиза. Её голос звучал ровно и уверенно – возможно, даже несколько более уверенно, чем следовало, чтобы не вызывать скрытого противодействия. – Как раз исходя из нынешней политической ситуации, оперативность и эффективность – главные принципы работы штаба. Поэтому я и предлагаю разделить обязанности между двумя равноправными и равнозначными самостоятельными подразделениями. И соответственно, чётко разграничить зоны ответственности. Пусть одни занимаются организационными вопросами, другие – агитацией и контрагитацией. Так можно добиться максимальной своевременности реакции по обоим направлениям.
-Кто же замкнёт на себе эти направления? – Арефьева вскинула брови.
-Руководитель избирательной кампании: к нему сходятся обе линии. Вот, посмотрите, - Лиза пододвинула к ней листок со схемой, – всё выглядит таким образом.
Арефьева внимательно рассмотрела компьютерную графику, после чего, наконец, изрекла:
-Да, логика здесь есть. Хотя опять же: две непересекающиеся структуры там, где они должны бы пересекаться… Не знаю, правильно ли это.
-Они работают не изолированно, а параллельно, – подал голос Бардин. – Мне как раз нравится, что обязанности и ответственность обозначены очень конкретно. Общую же координацию и взаимодействие осуществляет руководитель.
-Ну, в принципе, может быть и так – я не исключаю. Но у меня есть и другой вопрос: почему главенствующую роль в ведении агитации вы отдаёте редакции газеты?
-Тут всё очень просто. – Лиза улыбнулась. – Потому что в каком-то смысле будущие выборы – это война газет. Да, в общем, она и сейчас идёт. А кто может эффективнее бороться с одной газетой, если ни другая? Именно газета располагает массовой аудиторией и имеет на неё определенное влияние. Поэтому мы и отвели «Зеленогорскому вестнику» ведущую роль.
-С этим я спорить не буду. Пусть газета занимается агитацией – если согласится. – Арефьева усмехнулась несколько пренебрежительно. – И если справится. Кем в этой схеме видите себя вы? – спросила она у Бардина. Было очевидно, что её беспокоит его возможная ключевая функция. Но он опроверг эти опасения.
-Я не претендую на лавры и штабные должности. Тем более, у нас есть, кому их занимать. Вот и молодёжь тоже интересуется. – Он с улыбкой посмотрел на Лизу.
Арефьева поймала его взгляд и мгновенно отреагировала вопросом.
-Лиза, ты вроде раньше не занималась выборами?
-Нет. Но я занималась организацией пиар-кампаний.
-У выборов есть своя специфика.
-Лично я не вижу препятствий, - пришёл на выручку своей воспитаннице Бардин. – Всему можно научиться, если есть желание. К тому же иногда свежий взгляд способен быть неплохим дополнением многолетнему опыту. Вы согласны со мной, Любовь Александровна?
-Почему нет? Вполне. Мне нравится, когда можно поделиться с кем-нибудь своим опытом. – Арефьева очень натурально изобразила доброжелательность. – Я всегда за то, чтобы поддержать новые молодые кадры. Так что, Лиза, будем работать в одной команде.
-Конечно. – Против команды Лиза не возражала – главное, как распределятся номера между её участниками.
-Ну, вот и хорошо. Первая задача нами выполнена, не так ли? – Бардин с улыбкой посмотрел на своих собеседниц. – Начало положено.
-Первая задача – это такая малость! – Арефьева улыбнулась, покачав головой. – Но вы правы: самое сложное – начать, а дальше, даст Бог, всё покатится.
-По-другому не может быть.
Ещё некоторое время они обсуждали предстоящие выборы, пока далёкие, но всё же неуклонно приближающиеся. Потом Арефьева ушла, забрав с собой проект Лизы («для более тщательного изучения») и пообещав вскорости дать свою окончательную оценку. Именно в её полномочиях было представлять на рассмотрение Игоря Левандовского подобные разработки. Лиза уходить не торопилась: ей хотелось прояснить некоторые детали. Бардин, однако, опередил её, заговорив первым.
-Ну, что? Твой дебют состоялся.
-Разве это он и был? – Она разыграла удивление.
-Ну, на сцену-то ты уже вышла!
-Теперь осталось дождаться реакции критиков: забросают цветами или помидорами?
Бардин рассмеялся.
-Надо полагать, вперемешку. Не жди одних только оваций. А вообще, критика должна быть: для того и существуют обсуждения, чтобы увидеть проблему с разных позиций. Так что воспринимай её спокойно.
-Что за предубеждение имеет Арефьева к газете? – поинтересовалась Лиза.
-Не предубеждение, а осторожность. Ты же понимаешь, - сказал он с подчёркнутой выразительностью, - твоя идея выглядит достаточно непривычно. Плюс наши оппоненты: они очень хорошо подготовлены к противостоянию.
-А это правда, что за редакцией «Прожектора» стоит Регина? Я уже не один раз такое слышала.
-Скорее всего, да: похоже, что это больше её игрушка, чем самого Черняева. Хотя во всём своём хозяйстве, включая газету, последнее слово всё равно имеет он.
-Значит, вот с кем предстоит конкурировать! Почему вы не хотите участвовать в избирательной кампании? – спросила она, резко меняя тему. – Я имею в виду штаб.
Лиза с ожиданием смотрела в лицо Бардину. Он, однако, спокойно выдержал её взгляд и улыбнулся.
-Я буду участвовать, но у меня немного другие задачи. Так сказать, не штабные.
-Жаль: я бы предпочла работать с вами!
-Приятно слышать. – Он продолжал улыбаться. – Но не нужно комплиментов.
-Это правда, - возразила Лиза и добавила с шутливым упрёком. – Я надеялась на вас, а вы меня бросаете!
-Я не бросаю тебя. – Бардин покачал головой. – Я же всё равно буду в курсе всех дел. И ты в любой момент можешь рассчитывать на мою помощь.
-Хорошо, хоть так. Но я рассчитывала на другое.
-Ничего, ты справишься и без меня. Для того чтобы чему-то быстро научиться, самостоятельность – лучший метод.
-Да уж. Тем более, вы не предоставляете мне выбора! – Она усмехнулась и поднялась, взяв в руки блокнот: главный вопрос выяснен, задерживаться больше не за чем.
-Просто я в тебе уверен, - ответил Бардин, и Лиза так и не поняла – шутит он так же, как она, или говорит серьёзно.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Вторник, 21.07.2015, 14:02 | Сообщение # 6
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-4-

За насыщенными буднями незаметно подобрался вечер пятницы. В планах Лизы было отдохнуть и развлечься. Возвращаясь с работы, она не рассчитывала застать дома мать, но ошиблась в своих ожиданиях: по какой-то причине та вернулась непривычно рано. То, что наводить красоту теперь приходится в её присутствии, привело Лизу в лёгкое раздражение. Небрежно бросив в кресло простую белую сумку, с которой она ходила на работу, Лиза достала из шкафа другую, нарядно декорированную цветами – подарок Кати. В прихожей, стоя перед большим зеркалом, она распустила по плечам тёмные волосы, которые подбирала на день, и брызнула на себя парфюмом.
-Ты куда-то собралась? – Мать остановилась на пороге комнаты.
-В «Северное Сияние», - ответила Лиза её отражению в зеркале.
-По какому-то поводу?
-Нет, просто так. Хочу развеяться.
-С кем ты идёшь?
-Ни с кем. В смысле, меня будут ждать уже там.
-И когда вернёшься?
-Не знаю. – Она чуть дёрнула плечом. – Наверное, поздно. Там главное веселье начинается ближе к ночи.
-Ладно, всё равно не слишком задерживайся, - сказала мать, исчезая в спальне. Просьба прозвучала как формальность – по крайней мере, в восприятии Лизы.
-Ну, я постараюсь. – Её собственный ответ получился в той же степени формальным.
Она грустно вздохнула: почему так всегда выходит? Каждый раз одно и тоже. Неужели в действительности им нет дела друг до друга? Кажется, не приди она ночевать совсем, мать и то бы едва заметила её отсутствие. Впрочем, во многом она сама виновата – Лиза сознавала это: то игнорирует её, то в штыки воспринимает расспросы. К чему тогда ждать другого к себе отношения? И всё равно было обидно.
Родители Лизы развелись, когда ей едва исполнилось семь лет: по их собственным словам, они просто оказались слишком разными людьми. Стремились к разным целям, расходились во взглядах и интересах и в какой-то момент, устав от противоречий, сочли за лучшее расстаться. Случай, в общем-то, не столь уж редкий, но в отличие от многих, их расставание получилось на удивление мирным. Они не делили имущество, не конфликтовали из-за дочери – отец навещал её при любой возможности, не поливали один другого грязью и не стали врагами. Однако после развода каждый пошёл своей дорогой. Сергей Сорин довольно скоро снова женился, Алиса же замуж больше не вышла, не стремилась к этому и вообще не завела никаких новых отношений. Насколько могла судить Лиза, мать раз и навсегда закрыла для себя данную сторону жизни, углубившись в другие её проявления. Искусствовед по специальности, она всегда хотела реализоваться в этой области и осуществила желаемое, посвятив себя частной художественной галерее. Владелица, подруга Алисы ещё по институту, бывала в Зеленогорске лишь наездами и передала ей всё оперативное руководство. Выставлялись в основном работы современных художников, но регулярно организовывались и экспозиции того, что считалось признанной классикой, – в этом смысле хозяйка галереи вкладывала в своё детище и деньги, и душу.
Поглощённая делами, Алиса на работе разве что не ночевала, нередко обходясь вообще без выходных. Что касается Лизы, то её воспитанием она занималась как-то мимоходом, в перерывах между одной выставкой и подготовкой следующей. Не то чтобы она обделяла дочь заботой – она позаботилась о том, чтобы дать ей качественное образование, разностороннее развитие и обеспечивать материально, - но уж точно обделила материнским теплом и лаской. Складывалось впечатление, что в отношении дочери она руководствуется только лишь долгом, необходимостью и привязанностью, а не любовью. По какой-то не вполне понятной Лизе причине она попала в список второстепенных для Алисы категорий, – возможно, как горькое напоминание о неудачном замужестве, ставшим самым большим разочарованием в её жизни. Будучи подростком, Лиза злилась и ревновала мать к картинам, к художникам, к посетителям галереи, которым в своей совокупности доставалось куда больше внимания, чем ей самой. Повзрослев, она стала реагировать менее остро, но зато начала отвечать матери собственной демонстративной холодностью и безучастностью. Близости между ними по-прежнему не было, хотя в какой-то период Лиза питала надежду, что её уже недетские проблемы найдут больший отклик в душе Алисы. Иногда она удивлялась, что они вообще родные люди: «Мы живём, как соседи по коммуналке. Увиделись утром – поздоровались и разбежались, увиделись вечером – пожелали спокойной ночи и разошлись по своим углам. Кажется, ей достаточно знать, что я жива, здорова и не испытываю нужды». В свою очередь, Лизе страстно хотелось большего, но и в силу окрепшей с годами привычки, и из-за глубокой непроходящей обиды она не сделала ни шага навстречу Алисе.
Закончив сборы и бросив напоследок ещё один оценивающий взгляд в зеркало – и малиновая блузка, и узкие чёрные брюки сидели отлично, - Лиза поспешно покинула квартиру.
Ночной клуб «Северное Сияние» находился на выезде из города. Такое расположение было призвано не только отсекать любопытствующих прохожих, но и создавать лёгкую, расслабленную и настраивающую на отдых атмосферу, однако чтобы добраться туда, требовалось брать такси. Лиза выбралась из доставившей её машины и направилась к зданию. Вечер потихоньку набирал обороты: на стоянке стояли несколько иномарок, за столиками на террасе кафе расположились пока ещё немногочисленные посетители. Окружающее пространство заполнял чувственный женский вокал, в музыкальном сопровождении льющийся из динамиков проигрывателя. Войдя внутрь, Лиза на ходу кивнула охраннику и по боковой лестнице, прячущейся за поворотом, поднялась на второй этаж, где размещалась администрация. У двери, самой внушительной во всём коридоре, она секунду помедлила, но потом решительно толкнула её и шагнула в кабинет.
-Можно? – Ярко накрашенные губы Лизы растянулись в ироничной улыбке.
-Блин, Лиза! Ты бы хоть стучалась! А если бы я был не один? – Мужчина чуть за тридцать с нарочито богемной внешностью вышел из-за просто громадного письменного стола и направился к ней. – Заходи.
Впрочем, позволение было запоздалым: она и так уже вошла. С Дмитрием Тарановым, хозяином ресторана и клуба, Лиза поддерживала те непринуждённые отношения, которые позволяли ей держаться по-свойски.
Он поцеловал ее в щёку.
-Деловой этикет тебе, конечно, неведом, - насмешливо заметила она. – Дима, в рабочий кабинет не принято стучаться! Даже если ты не один – это твои проблемы: на работе обычно принято заниматься делами, а не чем-нибудь ещё.
-Это смотря какая работа! – Он коротко хохотнул. – На твоей, может быть, и да. А моя имеет несколько иной характер. К тому же рабочий день уже закончился.
-Я не знала, что ты работаешь с восьми до пяти.
-Ладно, не придирайся. Ну да, мы здесь не так строго придерживаемся этикета. Или нет – у нас свой этикет. Так что лучше бы ты всё-таки учла мою просьбу. Будешь что-нибудь? Чай, кофе? Или может, шампанское? – Таранов подмигнул ей. – Мартини?
Она улыбнулась.
-Я не пью мартини, мог бы и запомнить. Давай что-нибудь полегче. Какой-нибудь сок, только не очень сладкий.
-Ладно. Грейпфрут подойдёт?
-Вполне.
Пока Таранов по телефону отдавал распоряжение принести фрэш, Лиза уселась на кожаном диване, чувствуя, как утопает в его глубине. Положив трубку, хозяин кабинета расположился напротив своей гостьи – в кресле из одного комплекта с диваном.
-Ну, что расскажешь?
-А я рассчитывала, что это ты мне будешь рассказывать.
-Что же ты хочешь услышать?
-Да есть кое-что. – Она немного помолчала, прежде чем продолжить. – Меня интересует Регина Черняева.
-Хорошее начало разговора! – Таранов громко и заливисто засмеялся, откинувшись в кресле. После чего потянулся к столу, взял с него пачку сигарет и, вытряхнув одну, закурил. Глотнув дым, Лиза поморщилась. Таранов заметил это, поднялся и подошёл к окну, распахнув его пошире.
-У тебя вечно какие-то странные идеи. Зачем тебе понадобилась Регина?
-Просто она вроде как задаёт тон газете, а для меня это важно: я ведь тоже делаю ставку на газету. Значит, мне надо знать своих противников.
-Да уж, нашла ты себе противника! Не позавидую тебе.
-Неужели всё так ужасно?
Девушка из бара принесла сок и, поставив графин и стаканы, вышла.
-Ну, хорошего мало. Я не хочу говорить о ней плохо, и вообще не хочу говорить о ней: это не очень – обсуждать своих бывших. Но могу тебя предупредить, что противостоять ей будет нелегко. Регина считает, что противники для того и существуют, чтобы быть уничтоженными, а для этого все средства хороши.
-Вот как? Суровая женщина! – Лиза глотнула сок.
-Просто она ставит себя в центр всего, и уверена, что остальные должны думать так же. – Он вернулся в кресло и погасил недокуренную сигарету в пепельнице на своём громадном почти пустом столе. – Но характер у неё правда тяжёлый. Радость моя, ты бы подумала хорошенько, стоит ли тебе с этим связываться. А то нашла бы себе занятие поспокойнее.
-Я уже подумала. Мне нужно именно это занятие, чтобы чего-то добиться. Именно газета – мой шанс: наша нынешняя редактор, Неонила, просто мокрая курица. Я вполне могу составить ей конкуренцию и подняться на этой волне.
-А что «святое семейство»? Там тоже так думают?
С лёгкой руки Таранова между собой они называли семью Левандовских «святым семейством».
-Не могу ничего сказать. Они, похоже, ещё ничего об этом не думали. Хотя движение началось: Игорь уже озадачил всех выборами. И я всё же надеюсь, что мой план сработает. – Она допила сок и отставила стакан.
-Тот, где ты отводишь себе главную роль? – Таранов хитровато поднял бровь.
-Не главную, но и не последнюю.
-И когда же кастинг? Я так понимаю, есть и другие претенденты.
-Есть. Та же Неонила, и ещё некоторые… Всё так неопределённо, что я даже не хочу сейчас об этом говорить.
-И как ты планируешь обскакать нынешнюю редакторшу?
-Я же говорю, всё пока слишком неопределённо! Планировать я буду, когда хоть что-то прояснится.
-Тогда будет поздно. Тебе надо заранее заручиться поддержкой Левандовских.
-Ага, я же встречаюсь с ними каждый день за чашечкой чая и обсуждаю текущие дела, - иронично заметила Лиза.
-Ну, значит, встреться. И обсуди. Тогда у тебя будет самый реальный шанс. Я тоже немного знаю эту кухню: всё-таки много вопросов приходится решать с местной властью, и как она работает, я представляю.
Она усмехнулась.
-Буду иметь в виду: как только – так сразу.
-Для тебя же будет лучше. Подумай, как к ним подкатить, – и вперёд.
-Надеюсь, если что, ты не откажешь мне в помощи?
-Ты меня обижаешь! Конечно, нет – но с расчётом на взаимность.
-Что?
-Я говорю, что рассчитываю на ответную выгоду. – Таранов подошёл к ней и, наклонившись к её лицу, приобнял за плечи. – А ты что подумала?
-То и подумала. – Она увернулась, выскользнув из его некрепкого объятия. – Что если мы друзья, то должны помогать друг другу. Или ты не согласен?
-С чем именно? – Он пристально, хотя и с насмешкой, смотрел на неё, и его слишком откровенный взгляд заставил её почувствовать неловкость. – С тем, что мы друзья, или с тем, что должны помогать друг другу?
-И с тем, и с тем, - пробормотала Лиза, глядя на стену с золотистыми обоями. Иногда он позволял себе такие вольности, которые она считала дурачеством, чтобы подразнить её.
-Согласен. – Его игривость улетучилась, и он снова стал таким, как был до этого. – Если ты подбросишь задание, которое будет мне по силам, я тебе помогу.
-Ловлю тебя на слове. Может быть, пойдём вниз? – Внизу располагался ресторан.
-Наверное. Можно поужинать до того как начнётся программа. Как ты смотришь?
-Я, если честно, не отказалась бы от ужина.
-Ну, значит, так и сделаем.
Он пошёл вперед и открыл дверь, она поднялась и заторопилась за ним.
Со стороны могло показаться, что они знают друг друга давно и достаточно близко, однако это не соответствовало действительности: их знакомство длилось около года и не было отмечено никакой иной близостью, кроме дружеской. Впервые в клуб «Северное Сияние» Лиза попала только прошлым летом, в последний приезд Кати в Зеленогорск: кто-то расхваливал здешние вечеринки, и она загорелась на них побывать. Осуществить задуманное ей помог двоюродный брат, как оказалось, хорошо знакомый с хозяином клуба. Именно Эдуард попросил Таранова организовать для сестры и её подруг хороший отдых, что тот в полной мере и сделал. Все, включая «европейскую штучку» Катю, остались довольны. Похвалы гостий польстили Таранову, хотя он, по всей вероятности, и не ожидал ничего иного, однако его клуб действительно заслуживал высокой оценки. «Северное Сияние» не походило на другие провинциальные заведения подобного типа: здесь всё было по-настоящему шикарно и качественно. Музыка, ди-джеи, коктейли, танцы приглашённых девушек-профессионалок, освещение, интерьер – ничего не отдавало дешёвой имитацией роскоши. Осматриваясь вокруг, Лиза невольно задавалась вопросом, сумму со сколькими нулями всё это могло стоить? Было очевидно, что Таранов высоко поднял планку и стремится держать эту высоту. В какой-то момент вся девичья компания вдруг разлетелась, и Лиза осталась за столом одна с хозяином клуба. Она растерялась: его взлохмаченные в художественном беспорядке мелированные волосы, блестящий пиджак, браслет и цепи, нарочито раскованная манера держаться выглядели несколько непривычно. Однако он улыбнулся ей широкой дружелюбной улыбкой и наклонился в её сторону: громкая музыка сильно затрудняла разговор.
-Хорошо провела время?
-Да, отлично!
-Приятно слышать. Не удивляйся: мне нравится радовать своих гостей. Потому я и сделал именно такой клуб, где бы все отдыхали с удовольствием.
Она кивнула.
-Ты бывала здесь раньше?
-Нет, не приходилось.
-Ну, я надеюсь, теперь ты придёшь ещё? – Он сопроводил свои слова всё той же подкупающей улыбкой, и она не удержалась, чтобы не улыбнуться ему в ответ.
-Наверное. – На самом деле ходить сюда она не планировала: её смущали вероятные расходы – и плата за вход, и бар. Сама она зарабатывала не так много, а просить деньги на развлечения у матери не считала правильным.
Его ответ оказался ответом на её мысли:
-Приходи, как будет настроение. Скажешь на входе, что ты по моему личному приглашению, и тебя пропустят.
-Этого будет достаточно? – Лизу удивили и насторожили его слова: какое личное приглашение? И с чего вдруг её станут впускать бесплатно?
-Конечно. У меня так заведено. – Таранов посмотрел в её лицо и, видимо догадавшись, о чём она думает, поспешил развеять её сомнения. – Да нет же! Это ни к чему тебя не обязывает: личное приглашение – это просто свободный вход. Клуб приносит достаточно прибыли, чтобы мои гости отдыхали свободно. Я обеспечу тебе приём не хуже сегодняшнего, это тоже моё правило. И не только тебе: можешь взять себе в компанию кого-нибудь из знакомых, чтобы было веселее.
-Спасибо. – Теперь она искренне улыбнулась. – Постараюсь выбраться.
Прошло две недели, Катя уехала, и в какой-то момент, Лиза, заскучав, вспомнила о том, что ей говорил Таранов. Сначала она колебалась, но потом вдруг подумала: а почему, собственно, не воспользоваться его приглашением? Тем не менее, пойти одна Лиза не рискнула и позвала с собой одну из подружек. Таранов, как и обещал, уделил им достаточно внимания. Его болтовня была ненапрягающей, но в то же время разумной: несмотря на «богемность», он оказался человеком весьма здравомыслящим. Одолеваемая любопытством, она не поленилась навести о нём справки, расспросив своих знакомых, и вот что она узнала. Он был на десять лет старше неё, материально обеспечен, разведён, имел дочь (бывшая жена с ребёнком после развода уехала из Зеленогорска) и образ жизни вёл весьма свободный – за несколько лет в его любовницах успели походить многие, в том числе и дамы достаточно известные. Поговаривали и о Регине – впоследствии выяснилось, что это было правдой. Последней его пассией на тот момент значилась Ирка Березина, двадцатидвухлетняя местная звезда «полусвета», с которой Таранов то ли расстался, то ли намеревался расстаться, – слухи на этот счёт противоречили друг другу. Рассказывали также о его конфликте с Александром Черняевым, о каких-то тёмных делах, творящихся под прикрытием клуба, связях с местным криминалом, но, с одной стороны, хозяину «Северного Сияния» вроде как покровительствовали Левандовские, с другой – никто не поймал его за руку на чём-то нечистом, так что разговоры оставались разговорами.
Лиза стала наведываться в клуб – провести время и пообщаться с хозяином, прежде всего потому, что с ним было весело: обладая бездной артистического обаяния, он не стеснялся вести себя как шут, - собственно, таковым его часто и считали. Да и вообще по части организации развлечений Таранов был мастер. Однако общение с ним оказалось не только приятным, но и полезным. От Таранова Лиза узнавала новости, которые не узнала бы ни от кого другого: у него было немало эксклюзивной информации практически о каждом известном человеке в городе. Время от времени она тоже делилась с ним событиями, и обычно он давал или свою оценку, или какой-нибудь совет. При этом она изучила его характер и не питала насчёт него больших иллюзий: Таранов отличался эгоизмом, любил порисоваться, во всём искал выгоду, а окружающих людей словно делил на касты, каждая из которых предполагала соответствующее к себе отношение. Тех, кто был ему безразличен в силу своей ненадобности, он не отличал от стенки, а уважал только тех, от кого зависел сам. К тому же он был не чужд хамства к тем, кого ставил ниже себя. На далеко не лучшие характеристики своего нового друга Лиза закрыла глаза из-за его весёлого нрава и изворотливой изобретательности ума: последнее в её глазах было особенно ценным качеством. Лиза полагала, что по его градации она близка к высокой «касте», потому что симпатична ему – он сам не раз ненавязчиво давал ей это понять. Какое-то время ей втайне хотелось, чтобы они по-настоящему начали встречаться – пусть бы ей позавидовали, но потом сочла такое развитие событий ненадёжным: вряд ли он бы вскорости не дал ей отставку. И она решила не поощрять его к сближению, пусть будет так, как есть.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ЛисенаДата: Вторник, 21.07.2015, 21:15 | Сообщение # 7
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 2587
Репутация: 2772
Статус: Offline
Юля, приветствую! BYE
Очень рада видеть тебя на форуме с книгой. Получила огромное удовольствие от чтения. А теперь и другие смогут оценить твое творчество. WINK
Молодец что решилась! BOY_GIRL_KISS


Живите настоящим днем, каждым днем, как будто он может закончиться на закате, и как только ваша голова касается подушки, отдыхайте и знайте: вы сделали все, что в ваших силах.
 
ДашикДата: Среда, 22.07.2015, 00:59 | Сообщение # 8
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
Лисена, Надюша, привет SMILE ! спасибо, что наведалась в гости! Заходи еще, как будет настроение WINK , всегда тебе рада.
Да, вот решилась... Первый шаг самый сложный.


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
любознашкаДата: Среда, 22.07.2015, 08:38 | Сообщение # 9
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 3105
Репутация: 4735
Статус: Offline
Молодец! BOY_GIRL_KISS

И спасибо, что делишься с нами. Читать тебя - удовольствие!!!
 
ДашикДата: Среда, 22.07.2015, 23:45 | Сообщение # 10
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
любознашка, Спасибо за поддержку BOY_GIRL_KISS ! Буду стараться SMILE

-5-

Если бы у Эдуарда спросили, почему в его жизни присутствует именно эта девушка, он, скорей всего, и сам бы затруднился с ответом: пламенных чувств между ними не было, прочной привязанности тоже. Тем не менее, они провели друг с другом уже почти год. Точнее сказать, провели год, встречаясь более-менее регулярно. Довольно часто она оставалась у него на ночь, но больше чем на два дня обычно не задерживалась, не считая совместно проведённого отдыха.
Он познакомился с ней в «Северном Сиянии», куда иногда захаживал по делам: она подсела к нему, но при всём том не набивала себя цену и не навязывалась, как бы давая ему возможность самому решить, как поступить дальше. Ему пришлось по душе такое её поведение. А после нескольких встреч, присмотревшись к ней, Эдуард решил пока что остановить на ней свой выбор. Всё это было бы вполне обыденно, если б не одно обстоятельство: когда Ирина подошла к нему с отнюдь не двусмысленными намерениями, она считалась любовницей владельца этого же клуба Дмитрия Таранова. Таких подробностей Эдуард тогда не знал, а когда узнал, всё уже само собой сложилось, и она перекочевала от Таранова к нему, пояснив, что с «бывшим» ей стало скучно, и вообще она подумывала с ним расстаться. Позже, однако, выяснилась ещё одна деталь: отношения между Ириной Березиной и Тарановым к тому моменту были не безоблачны, и она, ещё не лишившись благ нахождения при нём, поспешила подняться на следующую ступеньку, отчего и направила взор наивных и круглых, как у Барби, глаз на нового избранника. Таранов отнёсся к своей потере так же спокойно, как и Эдуард – к своему приобретению. Ирина, в свою очередь, легко отказалась от первого ради второго, но и от второго отказалась бы так же легко, откройся перед ней новая заманчивая перспектива. В общем и целом, «обмен» прошёл спокойно, избежав осложнений.
Эдуард никогда не считал, что она чем-то держит его, просто в данный конкретный момент с ней было приятно и удобно: без скандалов, ревности и раздражающих капризов. Для лёгкой, ни к чему не обязывающей связи Ирина подходила идеально. Однако для прочных отношений она была слишком уж недалёкой: из той категории женщин, о которой С.Моэм писал, что их единственное развлечение – это кино, а единственное переживание – дешёвая распродажа. Разве что, для полного соответствия, кино в её случае следовало бы поменять на дискотеку. Как личности Ирине катастрофически не хватало глубины. Тем не менее, Эдуард относился к ней с приязнью и теплотой. Её же в нём больше всего привлекала присущая ему решительная твёрдость в сочетании с мягкостью его с ней обращения.
Как это обычно бывало, он заехал за ней после работы, однако, вымотавшись за день, предпочёл провести вечер дома, а не за светскими развлечениями. Телевизор показывал всякую ерунду: смешное видео, сплетни из жизни шоу-бизнеса, кулинарный конкурс – большое число каналов не гарантирует столь же большого разнообразия и содержательности. Эдуард приглушил его звук кнопкой на пульте и поудобнее устроился на широком диване. Ирина, сидевшая рядом, потянулась движением, не лишённым грации. Она была, безусловно, хороша и сразу приковывала к себе внимание: длинные искусно выбеленные волосы, несколько крупные, но выразительные черты лица, по-кукольному круглые тёмно-серые глаза. Одежда – ультракороткая белая джинсовая юбка, кружевной топ и белая же курточка – оттеняла золотистый загар, результат регулярных посещений солярия, и подчёркивала стройную, ладную фигуру.
-Маше подарили собачку, тойтерьера. – Маша была сестрой Ирины, на два года её старше. Кроме неё, была ещё младшая сестра, девятнадцатилетняя Алла. Все сёстры отличались яркой внешностью и не особым благочестием – своеобразная семейная черта: мать девочек, старший администратор загородной гостиницы, также не характеризовалась строгостью нравов, на чём и построила карьеру. – Она назвала его Мэтти. Такой хорошенький! Эд, может, и мы завёдем собаку? – У Ирины загорелись глаза.
Эдуард улыбнулся.
-Тойтерьера?
-Нет, лучше какую-нибудь побольше. – Она не заметила доли иронии в его вопросе и осталась серьёзной. – Но не очень большую.
-Подозреваю, что собаке будет с нами не очень весело, Ириш. Меня целыми днями нет дома, а ходить с тобой по магазинам она не сможет.
На этот раз Ирина весело засмеялась, представив себе картину: она в модном магазине с собакой на поводке. Перестав смеяться, она вздохнула.
-Да, жалко. Тогда, может, кота?
-Думаешь, коту одному будет веселее, чем собаке?
-Наверное, нет. – Подумав немного, Ирина сообщила. – Но если Маша переедет к Славику, я всё-таки заведу кота! А то сейчас как они уживутся с Мэтти?
-Если ты заведёшь котёнка, то они, скорее всего, уживутся нормально. Мэтти же тоже маленький? В смысле, щенок?
-Да, ему всего три месяца. Совсем малыш!
-Тогда они должны поладить. А может, и подружиться.
-Не знаю даже: Маша вряд ли согласится. Лучше потом!
-Она собирается переехать?
-Да вроде. Они обсуждали это со Славиком. Он сам ей предложил.
-Если они так решили, то конечно.
-Ну да, они уже два года вместе! Сейчас у него ремонт – он хочет всё поменять: и технику, и мебель… Классно, да? Как ремонт закончится, так она и переселится.
«Другая на её месте уже начала бы нытьё: а может и мы тоже? Мы же с тобой долго встречаемся, давай попробуем жить вместе. А Ирка в этом смысле вполне благоразумна: ни с чем таким не надоедает и не пытается устанавливать свои правила», - с удовлетворением подумал Эдуард. За эту покладистость он её и ценил: редко какая девушка будет довольствоваться тем, что есть, ничем не досаждая. Хотя справедливости ради нужно было заметить, что от этого Ирина отнюдь не оказывалась внакладе и получала своё сполна: Эдуард был неизменно щедр к ней, без придирок и нравоучений оплачивая её расходы на наряды, салоны и развлечения. Прижимистость вообще не являлась его чертой, к деньгам он относился легко и тратил их без сожаления, особенно зная, что это кому-то доставит удовольствие.
-Как вы вчера погуляли? – спросил он.
-Ой, супер! Сделали выход с сестричками.
-И куда ходили?
-Ну, сначала заглянули в пару бутиков, потом посмотрели что-нибудь на лето для мамы. Аллочка подобрала ей платье. Такое, ярко-синее, с принтом – ну, как носят в этом сезоне. А потом мы пошли в «Венецию». Эд, там так классно! – восторженно протянула она. – Красиво, ну, просто вообще! Хорошо, что мы туда сходили. И в рекламе сказали всё правильно! У них правда обалденно шикарный спа-салон. Бассейн с джакузи – это что-то! Так расслабляет!..
-Тебе понравилось?
-Очень!
-Ну, и отлично. Молодец, что сходила.
-Я хочу ещё туда пойти.
-Конечно, пойди, раз там так хорошо.
-Ага! Совсем как в Италии.
-Даже так? – Он добродушно усмехнулся. – Ну, надо же!
-Да. – Она посмотрела на него наивным бесхитростным взглядом своих круглых глаз. – Венеция – это же Италия? Или то Флоренция? Я опять перепутала?
-Нет, не перепутала. И Венеция, и Флоренция – это всё Италия.
-Подожди… А Милан?
-И Милан.
-Правда? Обалдеть! – Ирина не без удивления покачала головой. – Ты столько всего помнишь, а у меня сразу всё из головы вылетает! Но видишь, Венецию я тоже запомнила!
-Ирка! – Эдуард рассмеялся. – Да это серьёзное достижение! Может, нам с тобой его стоит как-нибудь отметить? – Он обнял её, приблизившись к её лицу.
-Да, мой сладкий. – Полуприкрыв глаза, она с готовностью подставила ему губы и томно вздохнула. – Обожаю тебя.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)

Сообщение отредактировал Дашик - Среда, 22.07.2015, 23:47
 
ДашикДата: Среда, 22.07.2015, 23:46 | Сообщение # 11
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-6-

Почти всё утро Бардин провёл в мэрии у Игоря Левандовского. Правда, на этот раз его привела сюда не политика, а совещание по городскому строительству. Обсуждение затянулось, заняв больше времени, чем ожидалось. Наконец, ближе к обеду все самые горящие вопросы были рассмотрены, и участники совещания начали расходиться. Бардин вышел в приёмную, тоже собираясь уходить, когда его окликнула Арефьева. Её кабинет был напротив кабинета мэра, и она, похоже, специально дожидалась, когда он освободится, оставив открытой свою дверь.
-Да, Любовь Александровна! – Он дежурно изобразил любезную улыбку.
-Андрей Иванович! – Арефьева поспешно подошла к нему. – Хотела с вами кое-что обсудить. Можно вас задержать на минуточку?
-На дольше вряд ли получится: я тороплюсь. Но на минуточку можно.
-Тогда давайте пройдём.
Она вернулась в кабинет, увлекая его за собой. Из дипломатических соображений, подчёркивая своё равенство с ним, а не превосходство, она села не за свой стол, а за приставной, Бардин расположился там же, напротив неё.
-Я что хотела сказать… - начала она, но тут же остановилась. – Правда, дело деликатное. Я надеюсь, вы отнесётесь с пониманием?
-Вы сомневаетесь во мне? - улыбнулся он. – Постараюсь развеять ваши сомнения. Меня не так легко шокировать, как вам, возможно, показалось. Конечно, я с пониманием отнесусь к вашему деликатному делу.
-Оно не совсем моё, вот в чём вся тонкость. Скорее, даже больше ваше.
-Так вы сейчас проявляете заботу обо мне? Неожиданный поступок, должен заметить! – Усмешка давала понять, что в благородство её намерений он ни на грамм не верит. – Тогда я выслушаю вас вдвойне внимательно.
-И всё-таки не сочтите, что я лезу не в своё дело! – Он кивнул, выражая согласие, и она продолжила. – Я тут размышляла над ситуацией с предвыборным штабом, и обратила внимание на одну вещь. Ваша подчиненная, эта Сорина, она не слишком вызывающе себя держит? Много хочет, много требует?
-Да, она амбициозна. Но кто из нас не был таким в её возрасте? А кто-то остается таким и в зрелости. – Намёк был на саму Арефьеву. – Я не против высоких запросов молодости: они создают хороший стимул для работы.
-Не спорю. Но всякие амбиции несут в себе потенциальную опасность для остальных. Эта девушка, несомненно, карьеристка.
-Я не считаю это грехом. А в чём, собственно, вопрос? Мы здесь, чтобы поговорить о карьеризме Сориной?
-Не только. И не столько. Вы, конечно, согласитесь с тем, что она метит на более высокое место, чем занимает. А вам не приходило в голову, на чьё?
-Неужели на моё? – В его усмешке была неприкрытая ирония. – Или, упаси Бог, на ваше?
-Нет, - Арефьева улыбнулась, - ни на моё и ни на ваше. Пока, во всяком случае. А вот на место Виллард – да. Она хочет стать редактором газеты, я на девяносто девять процентов уверена в этом.
Усмешка сошла с его лица: разговор действительно принимал серьёзный оборот.
-Почему вы так решили?
-Просто попыталась поставить себя на её место и понять, чего она добивается. Подумайте, с чего вдруг она предусмотрела для редактора роль руководителя агитационного направления? Разве она так старается ради Неонилы? У них, кажется, достаточно напряжённые отношения – до меня долетают кое-какие слухи.
-Да, у них непростые отношения, - согласился Бардин. – Они не слишком жалуют друг друга, но, согласитесь, это вполне естественно: две женщины, обе молодые и честолюбивые, работают, так сказать, на одном поле…
-Вот именно. Женщин две, а руководящая должность одна. За это они и дерутся.
-Я могу согласиться, что Лиза хочет отвоевать себе больше полномочий. И даже могу это понять. Но причем здесь Нила? И чем ей может помешать Лиза?
-Вы недооцениваете эту девочку. – Арефьева с улыбкой покачала головой.
-А мне кажется, вы её переоцениваете.
-Вот увидите: моя оценка окажется более точной.
-Может быть, потому что видите в ней себя? – снова поддел Арефьеву Бардин.
Та, однако, не ответила на колкость и продолжила развивать свою мысль.
-Сорина приложит все силы и сделает всё для того, чтобы получить это место: когда ей ещё представится такой случай? А вы её на это же и провоцируете своей поддержкой.
-Я поддерживаю её в делах, а не в интригах, - сухо заметил Бардин. – Вы знаете, я сам этого не люблю, и тем более не буду потворствовать другим.
-Совсем не обязательно интриговать. Открытые методы тоже иногда способны давать результат. Например, проявляя себя в работе. Разве Неонила настолько прочно сидит в своём кресле, чтобы в один прекрасный момент из него не вылететь?
-Ну, настолько прочно в своих креслах не сидим даже мы с вами. Под любым оно может зашататься.
-Оно зашатается ещё быстрее, если этому креслу подпилить ножки.
Некоторое время Бардин обдумывал то, что услышал, потом сказал:
-Я, конечно, не могу полностью отбросить ваши аргументы. Но и не уверен, что всё именно так, как вы говорите.
-Я и не собиралась вас ни в чем убеждать. Просто хотела поделиться своим мнением. А дальше решать вам, соглашаться со мной или нет, и чью сторону принять. Если вы хотите протолкнуть вперёд Лизу, тогда подогревайте и дальше её стремления. А если хотите защитить Неонилу, тогда обезопасьте её от конкурентки.
-Считаете, конкуренция носит угрожающий характер?
-Вы же помните последнее совещание у Левандовского: он был недоволен. Неонила провалилась – с неудачной статьёй, и с этими собаками… - Он промолчал, что реплику о собаках вбросила именно она, тем самым обострив ситуацию. – А ещё и проигранные суды!.. Нила делает много ошибок, чтобы не опасаться за свою карьеру. Но вы можете её подстраховать – если, конечно, захотите.
Бардин поднял на неё глаза.
- А почему вы так беспокоитесь за Нилу? Ведь не ради же неё самой? Какой вам интерес?
-Чисто профессиональный.
-В смысле? Поясните.
-Я хочу спокойно работать. Мне не нужны лишние сложности. А эта Сорина… - Арефьева покачала головой, подбирая нужное определение. – Она потенциальный источник многих проблем. И если этому можно воспрепятствовать – я воспрепятствую.
-А может, всё проще? Вы не любите таких, как она?
-О, если бы я руководствовалась этим!.. – Она негромко засмеялась. – Нет, я умею работать с разными людьми. Хотя и предпочитаю с теми, с кем удобно. Главное, что я вас предупредила.
-Что ж, спасибо за предупреждение. – Он взглянул на часы. – Вы задержали меня несколько больше, чем обещали.
-Ну, извините! – Арефьева развела руками. – Я старалась, но – как получилось!
Приехав в «Строй-Модерн», Бардин попросил, чтобы его не беспокоили, и заперся у себя. Хотя он не признался в этом Арефьевой, её слова показались ему справедливыми: скорей всего, она верно уловила суть. Предстояло только решить, стоит ли вмешиваться и если да, то чью сторону принять. Это было трудное решение.
Ему нравилась Лиза. Нравилась её активность, целеустремлённость, и ещё больше – кошачья цепкость и готовность стоять за себя. Нередко он сам бросал её в ситуации, где требовалось сражаться, и всякий раз с удовольствием наблюдал, как она с этим справляется. Она не боялась ни чьих-то заслуг, ни авторитетов, ни перед кем не робела и шла напропалую, если видела перед собой цель. Безусловно, она была умна, а он предпочитал умных людей и многое мог им простить. Была неординарна и перспективна. Но также она была красива. Бардин и сам не вполне мог определить суть своей симпатии к Лизе. Иногда он видел в ней напоминание о собственной ушедшей молодости, которую всё ещё хотелось удержать, пусть даже таким путём – соприкоснувшись с ней. Иногда он смотрел на неё как отец – с гордостью и радостью: всё-таки в какой-то мере она и его воспитанница, почему бы ему ею не гордиться? Его собственная дочь, на пять лет младше Лизы, не отличалась ни честолюбием, ни целеустремленностью, ни твёрдым характером. Скорее всего, из неё получится хорошая жена и хозяйка, но ему, как человеку, ценящему общественное признание, хотелось, чтобы она отметилась и на профессиональном попроще, стала заметной фигурой хотя бы для Зеленогорска. К сожалению, это вряд ли осуществится: у неё нет пристрастия к чему-то подобному. А в Лизе всего в избытке. В те моменты, когда в нём говорило только здравомыслие и ничего больше, он действительно видел в ней специалиста, способного добиться успеха, покоряя новые вершины. Как бы ни было, в любом из собственных проявлений – мужчины, отца или начальника, он испытывал к ней непреодолимую симпатию.
Поскольку он ей благоволил, у них сложилось почти приятельское общение. Всё это время Бардин поддерживал Лизу, приобщая к множеству вопросов, давал ей различные поручения, радуясь, что она справляется со своими задачами. Он проявлял к ней столько участия, что в «Строй-Модерне» о них начали сплетничать. Однако Бардин совсем не был уверен, что Лиза придаёт значение его участию в её судьбе. Размытость ролей – её и его – и то, что она никак не помогает ему более чётко их обозначить, останавливали его, не давая к ней приблизиться. Наверное, если бы она хотя бы намёком прояснила своё отношение к нему, и если бы это отношение дало ему хоть каплю надежды, он бы бросился к ней очертя голову, забыв об условностях, здравомыслии и осторожности. Но она никак себя не проявляла, ничем его к себе не подталкивала. Так какое он имеет право рваться в её жизнь? Пытаться ей навязываться? Вымаливать крохи внимания? Ведь он давно не мальчишка: то, что простительно молодости, для зрелости – смех и позор. Нет, он не станет выставлять себя на смех, прежде всего перед нею же, без цели и смысла. А если так, то и ни к чему пытаться влиять на события.
Но то была только одна чаша весов, тогда как существовала и вторая. С Неонилой Бардин поддерживал связь уже пару лет. Их отношения не отличались стабильностью: они ссорились, вроде бы расставались, но через время мирились и сходились снова. Она была несколько вычурной, но страстной и эмоциональной, и это его полностью устраивало. Но ещё она была пылко в него влюблена, и это усложняло их связь. Собственно, и все их ссоры рождались отсюда: периодически Неонила начинала требовать то повышенного внимания, то горячего проявления чувств, что неизбежно обернулось бы для него более прочными узами, а он не собирался ничем себя сковывать и отказывал ей в этих настойчивых просьбах. Она начала ревновать его к Лизе, он жестоко высмеял её, и они снова рассорились. Но потом, в очередной раз столкнувшись с безразличием Лизы, выплеснул своё недовольство уже на неё и опять повернулся к Неониле – такой получился своеобразный треугольник. Слава Богу, что жена смотрела на его похождения сквозь пальцы, удовлетворяясь тем, что имела благодаря ему, – положением в обществе и деньгами. Так что хотя бы дома не приходилось сталкиваться со скандалами и истериками.
Неониле Бардин тоже покровительствовал: его стараниями она стала редактором, пользовалась авторитетом и могла теперь позволить себе держаться так вольно, как держалась. В отличие от Лизы, которая любые проявления заботы воспринимала как должное, Неонила ценила его поддержку и не скупилась на выражения признательности. Верная, всецело ему преданная и влюблённая – на неё всегда можно было рассчитывать, не опасаясь, что однажды она, помахав на прощание, сбежит к другому, более высокому покровителю. А Лиза? Не будучи в ней полностью уверен, Бардин не мог целиком полагаться на Лизу. Конечно, она интересная личность и во всех смыслах необычайно притягательна. В ней есть что-то элитное, высокое, какой-то утончённый аристократизм, тогда как Неонила, в этом смысле ничем не примечательная, и крепостью телосложения, и своими слишком крупными кистями рук больше напоминает крестьянку, но так ли это принципиально на самом деле?
Сопоставляя одно с другим, он всё отчетливее понимал, что Арефьева по-своему права: Лиза – это возможный источник нестабильности и проблем не только для неё и Неонилы, но и для него. Можно просто отойти в сторону, дав женщинам самим выяснить, кто из них чего заслуживает. Но ведь потом они сами разыграют его, поставив на кон в своей борьбе! Нет, наблюдать со стороны – не лучший вариант. Значит, всё-таки вмешаться. Бардин шёл на это с тяжёлым сердцем, но оправдывался тем, что так диктует необходимость. «Я должен позаботиться о собственной безопасности – это абсолютно нормально. И это разумно, тогда как иное – глупость. Ничем не оправданная глупость», - сказал он себе. Тем не менее, его не оставляло чувство, что сейчас он совершает свой далеко не самый лучший поступок…
Бардин снял трубку внутреннего телефона.
-Лиза, зайди, пожалуйста.
Пока она шла к нему, он подыскивал не столько слова для неё, сколько новые доводы для себя и ненавидел в этот момент Арефьеву, из-за которой делает то, что делает. «Чёртова баба! – со злостью подумал он. – Вот же где пропасть зла! И так всё у неё обставлено, что не подкопаешься! Сделает гадость, а как будто милостью одарила».
Дверь открылась, и она вошла. В короткой юбочке и туфлях-«балетках», с волосами, собранными в «хвост», она напоминала старшеклассницу. Очаровательная, милая девочка, смотрящая на мир с ожиданием наград, которые должны пасть к её ногам. И непременно падут: когда-нибудь она всё равно возьмёт своё – с его помощью или без.
-Привет, - поздоровался он с ней, как будто был её ровесником.
Она улыбнулась и ответила нарочито официально.
-Здравствуйте, Андрей Иванович.
-Присаживайся.
Лиза села, сложив на столе свои тонкие изящные руки, и всё с той же улыбкой выжидающе смотрела на него. Он незаметно вздохнул.
-А у меня есть для тебя новости. – После этого сообщения её взгляд стал чуть более напряжённым, но совсем чуть-чуть. – Я говорил сегодня с Арефьевой, так вот, она всё-таки не решилась полностью одобрить твою схему. Она ей кажется излишне рискованной… - Бардин неловко замялся и поправился. – Даже нет, скорее, потенциально дестабилизирующей при всей своей привлекательности.
От его слов она сникла.
-Вы тоже так считаете?
-Возможно – в отдельных моментах. В какой-то степени. Хотя в целом, в этой разработке есть много позитива – я говорил это сразу, и не отказываюсь от своих слов. Но у неё своё мнение, и к нему тоже есть смысл прислушаться. Тем более, на её стороне опыт в подобных делах.
-Но ведь это не окончательное решение?
-Нет, конечно. Окончательное будет приниматься ближе к избирательной кампании. И опять же, не нами. Так что всякое ещё может быть! – добавил он ободряюще. – В любом случае, не рассматривай всё как своё поражение: это твой первый проект подобного рода, естественно, в нём могут быть недочёты.
-В чём же конкретно вы их видите?
-Да хотя бы в той же редакции! Я не уверен в её способности вытянуть на себе агитационное направление.
-А может, в способности редактора?
Её откровенная насмешка вывела его из себя.
-Дело не в персоналиях! Дело в самом подходе, - с напором проговорил он. – Как бы ни было, агитация – не задача прессы. Пресса – сама всего лишь инструмент агитации, она внутри процесса, а не над ним. Путая элементы и функции, мы ломаем всю систему.
-Если это так, почему же вы сразу мне не сказали?
-Потому что по сути ты права, и я обратил внимание именно на это. Да, я переоценил твою схему. И что касается концепции в целом – здесь всё нормально, проблема в отдельных деталях. Кстати, Арефьева считает так же.
-Я так понимаю, главная проблемная деталь – редакция?
-Главная проблемная деталь – подход. Ты нарушила последовательность элементов.
-И всё же я не могу с вами согласиться. – Лиза продолжала упорствовать.
-Я не требую, чтобы ты соглашалась. Тем более я не требую, чтобы ты отказалась от своих идей. Давай так: ты ещё подумаешь над этой схемой и попробуешь её доработать. Пойми, - сказал он уже мягче, - оформление структуры может быть каким угодно, но оно не должно идти в ущерб содержанию. У тебя получится, я не сомневаюсь в твоих способностях.
-Я тоже в них не сомневаюсь.
-Тогда не останавливайся на достигнутом. Знаешь, как говорят: нет предела совершенству. Вот и стремись к самосовершенствованию – оно вознаградится.
Он верил в то, что сказал, и его слова прозвучали искренне.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)

Сообщение отредактировал Дашик - Среда, 22.07.2015, 23:48
 
ДашикДата: Среда, 22.07.2015, 23:46 | Сообщение # 12
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-7-

Вот уже третий день Николай Левандовский был в деловой поездке в Германии. Никто из его подчинённых не знал, когда ожидать возвращения «генерального»: в принципе, он мог вернуться в любой момент, а мог задержаться ещё на какое-то время. Как шёпотом и по большому секрету сообщала секретарша Ксюша, у Левандовского вроде бы были ещё какие-то личные дела, и вполне возможно, что после встречи с партнёрами он устроил себе непродолжительный отпуск.
-Лиля, в смысле, Левандовская, отдыхает, сколько хочет, по четыре раз в год ездит на курорты. А что же наш директор? Ему тоже хоть иногда надо развеяться! – Ксюша отлично умела в любой ситуации преподнести себя самой рьяной защитницей и радетельницей шефа. В принципе, с её стороны это было вполне оправдано, поскольку сама она была вхожа в дом Левандовских и поддерживала с Лилией приятельские отношения. – Так что пусть он там не торопится, всё благополучно решает, и просто отдохнёт: нам всем от этого будет только лучше.
Тем временем, пользуясь отсутствием первого руководителя, народ в «Строй-Модерне» тоже чувствовал себя довольно расслабленно. Бардин, замещавший Левандовского, похоже, и сам ушёл в загул: на работе он бывал лишь наскоками, подписывал текущие документы, устраивал пару-тройку «разгонов» для острастки и снова исчезал. Для работников фирмы не было тайной, что о времени приезда шефа Бардин узнает первым, после чего молниеносно придаст себе соответствующе озабоченный вид, а заодно и создаст хаос в коллективе, поставив всех на уши. Но пока этот момент не наступил, можно было не слишком перенапрягаться: рабочие дни текли неспешно и как бы сами собой, ровно же в пять часов – момент его официального окончания – жизнь в офисе попросту прекращалась.
Лиза, не тревожимая Бардиным, решила воспользоваться представившимся благоприятным моментом и заняться тем, чем собиралась уже давно, но из-за занятости не находила возможности: изучить полную электронную версию газеты Черняевых. Понимание, что она пока не преуспела в соперничестве с Неонилой, не вынудило Лизу опустить руки, а наоборот – только добавило ей азарта: настоящая борьба только начинается. Исследуя всю вторую половину дня сайт «Прожектора», она так погрузилась в этот процесс, что почти отключилась от происходящего вокруг. По коридору шумно пронеслись убегающие строго по расписанию сотрудники, попрощавшись, ушла Наталья Васильевна, но Лизе не хотелось бросать начатое. «Задержусь ещё минут на пятнадцать», - решила она. Пятнадцать минут растянулись на тридцать. Потом и тридцать тоже остались позади. Часы показывали почти шесть вечера, когда она оторвалась от монитора компьютера и устало расправила плечи: пожалуй, ей всё-таки тоже пора уходить, тем более что работы оставалось ещё не на один час.
В безлюдном офисе стояла необычная, давящая тишина, которая вкупе с подступающей со всех сторон пустотой заставила Лизу почувствовать себя неуютно. Она торопливо выключила компьютер, убрала в стол бумаги, повесила на плечо сумку и, мыслями всё ещё находясь на сайте «Прожектора», вышла из кабинета в полной уверенности, что находится в полном одиночестве. Она повернулась, чтобы замкнуть дверь, как вдруг увидела недалеко от себя чью-то фигуру. То был Эдуард Левандовский – он шёл в её сторону по пустому коридору. Однако прежде, чем Лиза поняла кто это, она оказалась настолько застигнутой врасплох и сбитой с толку его внезапным появлением, что от неожиданности резко вздрогнула и замерла. Рука как-то вдруг разжалась, и ключи со звоном упали к её ногам. Не в силах собрать свои вмиг разлетевшиеся мысли и ощущая от этого пустоту в голове, Лиза стояла в полной растерянности, едва ли не с открытым ртом и смотрела на Эдуарда со смесью испуга и изумления в широко распахнутых глазах. Он сделал несколько шагов к ней, наклонился и поднял валявшиеся на полу ключи.
Она немного пришла в себя, но по-прежнему не сводила с него растерянного взгляда. На нём была бледно-голубая рубашка и брюки цвета «мокрого асфальта» с кожаным ремнём. Светлые пепельные волосы зачесаны назад и чуть набок. Она видела его нечасто, но давно уже обратила внимание, что он носит по-настоящему дорогую, изысканную одежду и тщательно следит за своей внешностью. Однако при всём при этом ему удавалось сохранять непринуждённую лёгкость и свободу движений – в самой его манере держаться было то, что принято называть «небрежностью роскоши». В нём не было выраженной брутальности, но и сомневаться в его истинно мужской природе не приходилось.
-Я не привидение, - с улыбкой сказал он, протягивая ей ключи. – В первый раз вижу, чтобы моё появление произвело такое впечатление.
У Эдуарда был приятный голос – выразительный и мягкий. Принимая у него ключи, Лиза непроизвольно отметила взглядом часы на его слегка загорелом запястье – несомненно, тоже очень дорогие, массивные, но не лишённые изящества. Ей всегда импонировали наручные часы, в особенности у мужчин: она видела в этом элемент стиля, - в то время как их отсутствие воспринималось ею пусть как и несущественное, но всё же упущение.
Теперь её испуг уже окончательно отступил, и она смогла рассмеяться.
-Дело не в тебе. Я просто никак не ожидала кого-нибудь здесь увидеть. Похоже, я немного перетрудилась: что-то мозги выключились.
-От этого есть только одно средство, зато безотказное: отдых.
-Именно этим я и планировала заняться. – Она замкнула кабинет. – Почему ты здесь так поздно? Всё равно ведь никого уже нет.
-Нужно было оставить документы для бухгалтерии к завтрашнему утру. А ключ от приёмной у меня есть. Так что, в общем-то, это не проблема. А тебя что так задержало?
-Доделывала одно дело: не хотелось бросать на полпути.
-Как видишь, иногда лучше уйти вовремя, чтобы потом не оказаться в безлюдном коридоре наедине с какой-нибудь подозрительной личностью.
-Я учту это. – Его самоирония ей понравилась, и она улыбнулась ему с искренней теплотой.
-Ты домой? – спросил он. – Могу подвезти, чтобы реабилитироваться.
-Не откажусь.
Они спустились вниз и вышли на улицу. Его чёрный BMW бизнес-класса был припаркован здесь же – не на стоянке, а непосредственно возле крыльца здания. Пискнула сигнализация, и машина приветливо мигнула фарами. Эдуард открыл Лизе переднюю дверцу.
-Садись.
-Спасибо.
Усевшись, она поправила подол своего лёгкого светло-оранжевого с крупными белыми цветами платья.
Эдуард сел за руль и завёл машину, мягко и почти бесшумно тронувшуюся с места.
-Тебе куда сейчас?
-Даже не знаю… Домой я, в общем-то, не тороплюсь. – Она пожала плечами. – Вот думаю: если уж отдыхать, так может, выпить где-нибудь кофе? Не составишь мне компанию?
-Почему нет? Ничего не имею против.
-Тогда куда-нибудь на твоё усмотрение. Как дела у Кати?
-У неё всё, как всегда: полно всяких бурных событий.
-Но она не собирается приехать домой?
-Не могу сказать ничего определенного. Планы моей сестры неизвестны даже ей самой. Ты же знаешь, какая она непредсказуемая. По-моему, все свои решения она принимает на ходу.
-Да уж! Я помню, как она меня ошарашила своей новостью, что уезжает, чтобы поступить в какую-то школу моделей. Бросила из-за этого университет! Я была в шоке. – Вместе со спокойствием, окончательно вернувшимся к Лизе, на неё вдруг нашла чрезмерная разговорчивость – вероятно, как следствие недавнего стресса.
-Не только ты. Можешь представить себе, что за переполох случился дома: какие модели?! Родители очень хотели, чтобы она стала финансистом.
-Понимаю их состояние. Как они только согласились?
-О, - он усмехнулся, - то был длительный и трудный процесс. Но в конце концов Варшава стала компромиссным вариантом. Тут просто никто не мог ничего возразить: у нас и сейчас там родственники отца. Ну и… как-то так всё и решилось.
-В принципе, это хорошо, что решилось. Если честно, я не совсем представляю Катю в роли финансиста.
-Если честно, то я тоже – с её непосредственностью и любовью к развлечениям!.. Так что хорошо, наверное, что она сделала по-своему. Вся эта мода ей точно подходит больше.
-Да уж – и мода, и развлечения. Она с детства знала в этом толк: с ней никогда не было скучно, она постоянно придумывала какие-то игры… Вроде бы иногда совершенно абсурдные, но всё равно такие захватывающие! Я помню, мы играли в «Бабу-Ягу», а потом ещё в «дом на дереве». Залезали на дерево и сидели там часами. – Эдуард слушал Лизу, чуть улыбаясь, и она продолжала болтать. – Самого дома, правда, вообще не было, но мы представляли, что он есть. И как ни странно, нам было ужасно весело! Даже не знаю, как с Катей могло бы быть не весело. Летом мы часто просто сидели на качелях и ели какие-нибудь фрукты, и всегда при этом покатывались со смеху. Зато когда она уезжала с родителями отдыхать, мне её ужасно не хватало. Да и сейчас тоже не хватает!.. Если ты будешь с ней разговаривать, скажи, пожалуйста, что я по ней соскучилась и очень хочу её увидеть.
-Обязательно скажу, - откликнулся он. – То, что с ней всегда весело, это уж точно. Как ты могла заметить, она и сейчас не очень-то изменилась.
Эдуард остановил машину у кафе в центре города с претенциозной обстановкой, соответствующей его названию, - «Орхидея». Хотя стояла первая половина июня, солнце палило не хуже июльского. Однако внутри кафе, где работал кондиционер, было вполне комфортно. Лиза взяла мороженое и кофе, Эдуард ограничился эспрессо.
Она вернулась к прерванному разговору, мысленно подивившись тому, насколько свободно чувствует себя в его обществе. Вероятно, к этому располагала его манера держаться: как будто в самом их общении заключено что-то особенно доверительное – такое, что есть только между ними двоими, и никем больше. Да, конечно, это только иллюзия, но иллюзия приятная.
-Ты ведь тоже учился на финансовом? Катя говорила, что вы вроде должны были учиться вместе, и шутила ещё, что ей «предписано продолжить семейную традицию».
-Ну да, была такая задумка. – Эдуард улыбнулся. – Мы учились на одном факультете, правда, в отличие от неё, я его закончил. Хотя и не скажу, что я уделял этому очень много времени – тоже больше бездельничал и развлекался. Просто учёба как-то всегда давалась мне без проблем. А у тебя какая специальность?
-Реклама и пиар. Для меня всё это очень интересно! Я два года занималась рекламными кампаниями в агентстве – до того как перешла в «Строй-Модерн» с содействия Кати, за что я очень ей признательна. Мне не очень там нравилось: хоть и работа по профилю, и фирма известная в своей области, но сложные отношения в коллективе, конфликты, отсутствие перспектив… Вот и не сложилось. А ты начал работать у отца сразу после университета?
-Да, и это даже не обсуждалось. Ещё когда я поступал учиться, я знал, что буду работать с отцом.
-Но тебе это нравится? Просто многие говорят, что родственникам тяжело работать вместе. – Лиза набрала ложечку мороженого.
-Меня устраивает то, чем я занимаюсь. Может, потому что у меня есть достаточное разнообразие и свобода действий. Если я что-то и переношу с трудом, так это рутину и скуку – мне нужно свободное пространство. Да, обычно говорят, что родственникам сложно вместе работать, но у меня это не вызывает особых затруднений. Ощущение общности… Мне нравится знать, что я причастен к семейному делу, что я могу быть полезен своей семье и привносить в неё что-то.
-И у вас не происходит разногласий?
-Нет, почему же? У нас тоже случается всякое – и споры, и разногласия. Просто они не имеют определяющего значения.
-Как раз насчёт семьи. Так сложилось, что мне часто приходилось чувствовать себя недооценённой – так, как будто от меня ничего не требуют, но и ничего не ждут. С одной стороны, это подхлёстывает, но с другой – угнетает. Если я правильно поняла, у тебя такого нет?
-Не то, что нет… - он несколько замялся. – Или даже не то, что я чувствую себя недооценённым… Наверное, неправильно было бы так говорить. Может быть, точнее сказать, что я хочу, чтобы и отец, и Игорь относились ко мне на равных, а не с высоты возраста и опыта. Не знаю, насколько это достижимо. Но в этом смысле я бы хотел в чём-нибудь проявить себя настолько, чтобы доказать свою состоятельность. Ты понимаешь, о чём я?
-Да, конечно я тебя понимаю, потому что я сама постоянно доказываю свою состоятельность – себе и другим. Хотя мне кажется, что те, кому мы что-то доказываем, не всегда хотят нас увидеть и услышать.
-Может, и так – в силу сложившегося положения вещей. Но, наверное, какая-нибудь встряска могла бы изменить и это.
-Скажи, а ты хорошо знаком с Черняевыми? – полюбопытствовала она.
-Конечно. Я часто пересекался с ними до этой «войны». Правда, в основном, с Региной – она бывала и у отца, и в банке. – Он усмехнулся. – С ней тяжеловато, но можно найти подход. Ей всегда нужно руководить, чего-то требовать, показывать, что она главная. То, что она делает сейчас, вполне в её характере. И ещё больше в характере её отца.
-Как с ней в таком случае ладил Таранов?
-Таранов? – Эдуард засмеялся. – Он поладит и с чёртом, если ему это будет выгодно. Но здесь, кажется, и он просчитался: Регина тоже не промах. Хотя я не вдавался в подробности их отношений.
-Нет, я спросила об этом не из интереса к подробностям, - поспешно пояснила Лиза. – Просто я занимаюсь сейчас анализом этой ситуации с Черняевыми в разрезе выборов. Как раз сегодня пришлось просматривать все выпуски «Прожектора» за последний год, потому и застряла на работе. Пытаюсь понять, как они поведут себя дальше.
-Дальше? Они пойдут на выборы против Игоря. Думаю, что кандидатом будет Регина: вряд ли сам Черняев захочет с этим связываться. Он оставит себе бизнес, а её попробует толкнуть во власть.
-Да, я слышала эту версию. Вероятно, так и будет. Но это общая линия, а мне бы хотелось разгадать их стратегию. В смысле, на что они будут ориентироваться, на чём будут строить агитацию. От этого нам бы и следовало отталкиваться в собственной избирательной кампании. Поэтому меня и интересует Регина.
-Не могу сейчас подсказать тебе что-то конкретное. Раньше, до этого конфликта, она никогда не выставляла себя именно как претендента на мэра. Она жёсткая, амбициозная, как и её отец, сама атакует, а не обороняется, и если заводится, идёт напролом, любыми средствами. Чего-то такого и нужно ожидать от их тактики. Ей нужна эта власть не только, чтобы оправдать надежды отца, но и для удовлетворения собственного тщеславия.
-Все говорят, что бороться с такой конкуренткой будет нелегко.
-У нас нет другого выхода. Черняевы могли бы сохранить существующее положение – этого было бы вполне достаточно. Но они пошли на раскол, потому что захотели взять себе всё.
-Я думаю, они решили ударить первыми. Боялись, что иначе это сделаете вы.
-Возможно – хотя мы не имели таких планов. Но теперь и мы заинтересованы в этой победе не меньше них. Иначе нам они не оставят места.
Лиза молчала, в задумчивости вертя ложечку.
-Эд, а ты не думал, что эти выборы как раз и могли бы стать для тебя тем шансом проявить себя, о котором ты говорил? – вдруг спросила она. Мысль, некоторое время назад мелькнувшая у неё в голове слабым лучиком, вдруг начала обретать очертания, пока не вполне неясные.
-Шансом для меня? Но я не собираюсь баллотироваться в мэры, - засмеялся Эдуард.
-Можно обойтись и без того. Просто на волне выборов, да ещё с учетом всех обстоятельств, ты бы как раз и мог проявить себя больше, чем от тебя ожидают. Например, взять на себя какую-то серьёзную роль. Это был бы и твой вклад в семью, и возможность для собственного роста.
Эдуард бросил на неё быстрый испытывающий взгляд, и хотя сразу вслед за этим он опустил глаза, Лиза успела заметить в них неподдельный, острый интерес – подброшенная ею идея его зацепила. С её стороны сказать то, что она сказала, было пробным шаром, но теперь она удостоверилась, что он достиг цели.
-Может быть, и да, - сказал он. – Не знаю пока. Я как-то не думал об этом.
Он произнёс это подчёркнуто небрежно, явно не желая показывать заинтересованность, что натолкнуло Лизу на ещё одно предположение: вероятно, её слова отвечали его собственным мыслям. На самом деле он хочет возвыситься намного больше, чем об этом говорит. Хотя, с другой стороны, почему он должен ей об этом говорить? Он и без того сказал достаточно много. А свои честолюбивые стремления, вполне возможно, не озвучивает даже себе. Интересно, так настолько ли он на самом деле отличается от Регины Черняевой?
В любом случае, с этого момента Лиза знала, что у него есть тайная уязвимость, и что на этой уязвимости можно сыграть в собственных интересах. Она начала рассуждать: «У меня тоже есть честолюбие. И мне нужен союзник. Он бы мог стать им – если я буду направлять его к этому. Он самолюбивый, амбициозный и при этом влиятельный – намного влиятельнее всех, с кем мне приходится сталкиваться. И Арефьева, и Бардин стоят ниже него в этом ранжире. И его семья в его распоряжении, а значит, при умелом обращении в какой-то степени могла бы быть и в моём. Если он захочет подняться наверх, он вытянет и меня. Точнее, я сама сделаю всё для того, чтобы подняться с ним вместе. Только нужно не дать ему уйти от меня сейчас – потом я буду держать его достаточно крепко».
Каждый из них думал о чём-то своем, и за столом повисло молчание. Лиза прервала его первой.
-Я ведь и дальше буду заниматься вопросами выборов. – Эдуард посмотрел на неё, но теперь его взгляд снова был спокойным. – Мне вообще это очень интересно! Я занималась разными пиар-кампаниями, но не избирательными. Кому-то это может казаться тяжело и скучно, но я вижу в этом новый профессиональный опыт и пространство для самореализации. Работать в полсилы я не стану: для меня этого не имеет смысла. Если у меня появятся какие-нибудь соображения насчёт стратегии, тактики, ну и всего прочего, мне бы хотелось иметь возможность с тобой поделиться. Иногда для объективности и точности суждений нужно ещё чьё-нибудь мнение, кроме своего, - сказала она и добавила с простодушным видом. – Конечно, только если ты сам не будешь против того, чтобы я тебя отвлекала по такому незначительному поводу.
«Если он под каким-нибудь предлогом скажет «нет», то он либо дурак, либо я ошиблась в своём понимании ситуации относительно него, - подумала она. – И то, и другое будет означать, что обо всех моих планах можно сразу же забыть».
-Нет, я не буду против. Ты всегда можешь ко мне обращаться. – В сопровождение своих слов Эдуард подарил ей самую ослепительную улыбку за весь вечер. Но тут же сменил тон, снова разбавив его лёгкой небрежностью. – Просто скажешь, когда тебе будет нужно, а я постараюсь найти время послушать твои соображения.
Она поняла, что они играют в одну и ту же игру. Больше у неё не осталось никаких сомнений: «Он далеко не дурак. Возможно, он даже умней, чем я думала. Тем лучше! И я не ошиблась в предположениях. А это значит, что у меня появится шанс отодвинуть всех, кто мне мешает!». Стараясь, как и Эдуард, внешне оставаться бесстрастной, внутренне Лиза ликовала. Общее направление её мыслей приняло чётко обозначенный вид. Теперь требовалось облечь их во что-то более конкретное, и конкретика тоже начинала просматриваться. Под влиянием этих мыслительных процессов Лиза оказалась слишком взвинченной, чтобы оставаться в кафе дольше. Ей срочно требовался покой, а ещё лучше – освежающий душ, способный остудить не только тело, но и разгорячённый разум: вода всегда благотворно действовала на неё. К тому же она опасалась, что Эдуарда насторожит её неумеренно возбуждённый вид, прятать который становилось совсем нелегко.
-Спасибо тебе, Эд. – Она тоже ему улыбнулась. – Отвезёшь меня домой? Мне уже пора, а то я совсем засиделась!
-Да, конечно, отвезу. Кстати, мне тоже пора. – Он бросил взгляд на часы.
На обратном пути они говорили мало и в основном о всяких пустяках вроде установившейся жары и о потоке машин на дороге. Отрешённо глядя в лобовое стекло, Лиза мысленно подводила итог: день, изначально не обещавший ничего кроме обычной работы, открыл ей возможность фантастической удачи – а в то, что перед ней маячит именно удача, она поверила безоговорочно.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)

Сообщение отредактировал Дашик - Среда, 22.07.2015, 23:48
 
ДашикДата: Четверг, 23.07.2015, 21:26 | Сообщение # 13
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
ewridika, да во многом это так! Может, не настолько категорично, но в чем-то соответствует действительности.

Продолжение

-8-

Мобильник в спальне звонил громко и настойчиво.
-Ир, принеси мой телефон! – Эдуард снял с плиты кипящий кофейник. – Что-то и в субботу нет покоя.
-Сейчас, дорогой. – В дверях кухни появилась Ирина в розовом атласном халатике. – Держи. Это твой папа.
-Да, пап, привет. Что? …Нет, не видел я ничего. …Сейчас что ли? …Ну, ладно… Ладно, я же сказал. Приеду.
Он отключил телефон и налил кофе в чашку.
-Отец просил приехать.
-Что-то случилось?
-Да нет, наверное. – Эдуард с сомнением пожал плечами. – Он ничего не объяснил. Что-то там про газету Черняевых говорил… Видел я сегодняшний номер или нет.
-Кажется, твой отец думает, что утро должно начинаться с этой паршивой газеты. – Она вылила остатки кофе из кофейника в другую чашку и сделала глоток. – Почему ты на меня не заварил? Дай мне булочку.
-Ириш, мне некогда. Возьми себе сама. – Эдуард наспех допивал кофе. – Но он правильно говорит: мы не можем игнорировать эту газету. Хотя она и правда паршивая.
-Так ты уходишь? – Она чуть поджала губы.
-Да, я обещал отцу.
-И когда вернёшься?
-Не знаю. Как освобожусь.
-Эдик! Ты мне тоже обещал. Ты обещал, что мы проведём эти выходные вместе, помнишь?
-Помню. Сейчас только утро, у нас ещё будет время.
-Ты говорил, что мы поедем на корт. – Ирина подошла к нему почти вплотную и, заглядывая ему в глаза, начала игриво гладить его плечи.
Он усмехнулся и слегка обнял её.
-Ты всё равно не умеешь играть.
-Но ты же умеешь! А я буду на тебя смотреть.
-Я закончу дела – и мы съездим на корт. Пойду переоденусь.
Эдуард вышел, забрав с собой телефон.
-Вот так всегда. Ничего нельзя планировать! – Она сполоснула кофейник и крикнула. – Ну, хотя бы возвращайся побыстрей!

***
Николай Левандовский уже ждал сына в своём домашнем кабинете, когда тот приехал.
-Наконец-то! Долго спишь, – иронично заметил он вместо приветствия.
-Ничего не долго. Я что, в пять утра должен был встать?
Несмотря на этот обмен колкостями, они по-родственному обнялись.
-А ничего бы с тобой не случилось. Если нужно, то и в пять люди встают.
-Так что всё-таки произошло?
-Ничего особенного – кроме того, что про тебя в газете пишут. На, почитай. – Левандовский протянул Эдуарду «Прожектор». – А я вот сегодня совсем не выспался: плохо спал. Наверное, с дороги.
-Что это? – Эдуард с недоумением кивнул на развёрнутую газету. – Что за бред?
-Ну, ты же видишь: «сенсационные разоблачения». – Николай Александрович напустил на себя подчёркнуто ядовитую язвительность, адресованную то ли сыну, то ли автору статьи.
-Какие разоблачения?! Это что, Шибаев, что ли, разоблачает? Эта поганая сволочь?
-Ну, сволочь не сволочь, а натрепал он про тебя с три короба. И про всех нас натрепал. Сейчас Игорь подъедет. Обсудим все вместе. – Левандовский поднялся и начал ходить по комнате, заложив руки за спину.
-А что обсуждать? Они пишут про нас не в первый раз – уже почти год как пишут. Ты же сам говорил не обращать внимания!
-Не обращать внимания – да. Но ещё я говорил не провоцировать их на то, чтобы о нас писали. Не подкидывать им темы!
-Хочешь сказать, что это я подкинул им тему?
-А ты хочешь сказать, что нет? Разве не ты устроил разнос этому м***у?
-Он то и заслужил, - хмуро ответил Эдуард.
-Ну да. А подумать о последствиях для начала можно было? Что он тут говорит?.. – Николай Александрович снова развернул «Прожектор» и пробежал глазами материал. – «Левандовский уволил, а, говоря по правде, вышвырнул честного сотрудника с принципиальной позицией». Или вот: «Под “крышей” Эдуарда Левандовского практикуются неоднозначные операции с кредитами для малого бизнеса…». Что это?! Не ты спровоцировал эти «откровения»?
-Да он мразь последняя! Я что, любоваться на него должен был? Или слова ему поперёк не сказать?
-Просто не надо было делать так, как ты сделал! Ну, мразь он, ну, выкинул ты его, и что в итоге? Чем он пострадал? Он ещё бабла себе отхватил за это! А пострадал ты!
-Что за шум, что за крики? Доброе утро всем! – только что вошедший Игорь Левандовский поздоровался с братом и племянником. – Чего вы кричите? Аж во дворе слышно – я сейчас шёл, слышал.
-Обсуждаем последние новости. – У Эдуарда был всё тот же хмурый вид. – Отец не в духе.
-Конечно! Потому что отцу приходится за всех отдуваться! – Старший Левандовский бросил на него сердитый взгляд и повернулся к брату. – Да вот, опять в «Прожекторе» херню написали. Про банк, про Эда вот почти страница… Тот дурачок, которого уволили недавно, там ещё скандал был, помнишь?.. Ну, вот он написал. В смысле, интервью дал. Рассказывает, как банк работает, типа, он раскрыл схемы кредитования малого бизнеса… Тебя там вспомнил, Игорь: что предпринимателей вроде как наклоняют у нас кредиты брать. Ну, бред, в общем… Кто их наклоняет?
-Ну да. – Игорь энергично потёр себе лоб и поднял глаза на остальных. – Заказной материал. Однозначно, заказной. Черняевы купили этого, как его?.. Шибаева?
-Купили, конечно! Ты потом почитаешь, там много всего, не хочу пересказывать.
-Ладно, я возьму с собой? Почитаю. Что ты думаешь, Коля?
-А что думаю… Что Черняев решил гайки закручивать. До этого они только про город писали – то не так, и это… Ну, тебе доставалось, - он кивнул на брата.
-Да я уже привык.
-А теперь всем достанется, это первый звоночек. Пройдутся по каждому.
-Ну, и вы, значит, скоро привыкнете. Чего ты его выгнал вообще, кренделя этого? – Игорь обернулся на племянника. – И чего он скулит? Выходное пособие не получил?
-Всё он получил! Сам же и сидел на кредитном департаменте! И сам эти схемы пытался мутить: думал, что самый умный. Люди приходили, рассказывали, что он перегибает палку. Паша с «Телекоммуникаций» жаловался, ещё другие. Ну, что за дела?! Я сказал Шибаеву, чтобы прекратил это и не выделывался. Он мне начал: «да я всё знаю, у вас разные типы клиентов, одних можно трогать, других нельзя, а у меня своя политика, я своих людей в отдел поставил»… Потому мы и решили отдел его вычистить. А он пришёл скандалить: не трогайте меня, вам же будет хуже. Сука.
-«Разные типы клиентов»… Надо же! Да, паскудный малый.
-Да если бы я мог всё переиграть, я бы всё равно его выгнал!
-Откуда он взялся там вообще у вас?
-Он с самого начала работает… работал. Вроде был нормальный. А потом, когда освоился, стал наглеть.
-Черняевы сориентировались, а? – подмигнул Игорь. – Быстро его подобрали. Это когда он от вас ушёл?
-С неделю назад.
-Хорошо сработано!
-Он, скорее всего, сам к Регине побежал! Ещё как только узнал, что может вылететь.
-Ну, ребята, случилось – так случилось. – Игорь не терял присущей ему бодрости духа. – Конечно, здесь можно было сделать и поаккуратнее: Эдик, какого хрена ты ввязался в эту разборку? Есть же управляющий!.. Пусть бы он и занимался.
-Да я Эду сразу говорил: не светись ты в этом паскудном деле! – вклинился Левандовский. – Это что, твой вопрос? Нет. Так чего самому было пачкаться?
-Я ввязался, потому что он прикрывался нами же!
-Ладно, проехали. И с другой стороны, - продолжил Игорь, - раз это была такая сволочь – то избавились и хорошо. Давайте лучше решать, что дальше делать. Понятно ж – ты правильно говоришь, Коля, - что эта газетка теперь с нас не слезет.
-Что бы мы с ней ни сделали, завтра скажут, что мэр давит журналистов в угоду своим родственникам. Чего мы добьёмся? Ничего, только сплетни плодить.
-Ну, а что тогда? Что предлагаешь, Коля?
-Да пока… - Левандовский замялся. – Как-то себя подавать поактивнее, проработать это. А с ними, я думаю, не связываться – самое лучшее. Не пороть горячку. И на будущее надо быть осторожнее. – Он со значением посмотрел на Эдуарда.
Тот, скривив губы, отвернулся и также, не глядя, проговорил:
-Прости, что подбросил тебе проблем.
Николай Александрович снова вскинулся, готовый броситься в атаку. Видя, что конфликт грозит новой вспышкой, Игорь поспешил предотвратить её и перевёл разговор в более мирное русло:
-Вы вообще как, друзья, завтракали уже, нет?
-Я нет, - отозвался Эдуард.
-Я малость перекусил, но с этими проблемами что-то снова аппетит разыгрался.
-О, животрепещущий вопрос! – Старший брат иронично усмехнулся, но обстановка действительно несколько разрядилась.
-Ну, а как ты хотел, Коля? На голодный желудок оно как-то и не думается!
-И правда, пап! – теперь улыбнулся и Эдуард. – Война войной, а обед по расписанию.
-Какой же ты умный у меня бываешь! Лиля! – Левандовский позвал жену, выглянув в коридор. – Ты занята? Организуй, пожалуйста, что-нибудь поесть.

***
Лиза отличалась замечательной способностью не просто анализировать ситуацию, но и из множества самых разных событий, причин, следствий и сопутствующих им факторов создавать в голове некую финальную картину – итог, к которому следовало стремиться. Научным языком это принято называть стратегическим мышлением; Бардин, заметивший в ней подобный талант, со своей склонности к образности назвал его «умением видеть свет в конце тоннеля». Такое его определение отличалось достаточной точностью: она действительно могла обозначить конечную цель, иногда весьма неожиданную, но отнюдь не лишённую смысла. Однако увидеть путь, который мог бы привести к этой цели, обычно давалось ей намного труднее – если давалось вообще: в дополнение к хорошему стратегу обычно требуется не менее хороший тактик. Действуя в одиночку, Лиза нередко сталкивалась с ситуацией, когда не могла чего-то добиться как раз из-за своей тактической слабости. Она путалась в вариантах решений, не зная, чему отдать предпочтение, и, поняв, что ошиблась в расчётах, сбивалась где-нибудь посреди дороги. Однако в случае с Эдуардом Левандовским совершенно неожиданно всё произошло совсем по-другому. Да, изначально Лиза, как и всегда, увидела свою цель – сделать из него союзника в борьбе за собственное максимально высокое положение. Но буквально вслед за тем ей вдруг со всей ясностью представился и путь, который вёл к этой цели наиболее успешным образом.
Фантазия, нарисованная ею в кафе «Орхидея», была столь невероятной, что напугала Лизу своей радикальностью. Первым её порывом было отогнать возникшую мысль как абсолютную глупость. В общем, она так и поступила, запретив себе думать об этом до тех пор, пока полностью не успокоится. Тем не менее, через время, уже в спокойном состоянии та же самая мысль появилась снова и маячила, словно призрак, оказывая на неё всё более сильное воздействие. Постепенно эта навязчивая идея перестала быть пугающей и начала казаться даже привлекательной. В конце концов, Лиза решила дать себе ещё несколько дней: возможно, её стремление к действиям пойдёт на спад, а возможно, события примут новый оборот, сделав невозможным то, что казалось реальным раньше.
События, тем временем, с неожиданной скоростью и в самом деле приняли непредвиденный оборот.
В силу своих рабочих обязанностей Лизе полагалось читать каждый выпуск «Прожектора» сразу после его выхода. Чтобы сделать печатную, поступавшую в розницу, версию газеты привлекательнее, чем бесплатная электронная, редакция пошла на нехитрую уловку, обновляя сайт с небольшой задержкой. Поэтому газету Лиза обычно покупала. Вот и этим субботним утром она как обычно приобрела в киоске свежий выпуск злосчастного «Прожектора», и направилась в ближайший сквер. Выбрав скамейку в тени деревьев, она уселась и развернула «боевой листок» Черняевых в поисках очередной провокации. Уже на первой полосе ей бросилось в глаза фото Эдуарда Левандовского и заголовок, набранный внушительным шрифтом: «Пауки в банке». Ниже шла аннотация, чуть помельче: «Сенсационное разоблачение местных банкиров незаконно уволенным сотрудником – читайте на следующей странице».
Она заглянула на указанную страницу. Там была ещё одна фотография – теперь Эдуард был запечатлен вместе с Игорем Левандовским, а подпись под ней поясняла: «Мэр и его племянник. Как делать деньги на городе». Половину площади второй страницы занимало интервью с неким Кириллом Шибаевым, которого, как он сам сообщал, неделю назад «вышвырнул на улицу» Эдуард Левандовский – якобы по причине несогласия Шибаева с кредитной политикой, проводимой «Городским коммерческим банком». Охваченная волнением Лиза пробежала глазами статью и поняла: новый поворот дел не только не перечёркивал её намерения, но и давал фундамент, на котором можно развернуться.
Теперь она уже точно была готова действовать, ведь только что сама судьба одобряюще прошептала ей: «Да!».

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Четверг, 20.08.2015, 15:37 | Сообщение # 14
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-9-

После той публикации в газете Лиза приступила к обдумыванию реализации своего плана. Ей не хотелось никого в это посвящать, однако получалось так, что одна она бы не никак смогла осуществить задуманное – ей требовался помощник. Таковым мог стать Таранов: ушлый, хитрый, честолюбивый, беспринципный и безбашенный – он отлично подходил на отводимую ему роль. К тому же Лизе был нужен только человек, не просто способный выполнить свою часть дела, но и вызывающий доверие, а в этом плане кроме как на Таранова ей было не на кого рассчитывать. Хотя и по нему у неё возникало множество вопросов: его сильные стороны легко оборачивались недостатками, а насчёт доверия вообще всё выглядело сомнительно. Где гарантия, что он не соскочит в самый неподходящий момент или, воспользовавшись самой Лизой, не попытается повернуть ситуацию в свою сторону? Но всё-таки соблазн был слишком сильным, чтобы из-за одного лишь Таранова отказаться от задуманного. Во-первых, собственный план виделся ей почти идеальным, во-вторых, с Димкой они как никак считались друзьями, да и прежде он не подводил её, в-третьих, успех открыл бы ей новые, совершенно необъятные перспективы. И в конце концов она отважилась рискнуть.
Выяснив, что Таранов весь день собирается провести на работе, Лиза отправилась в «Северное Сияние». Его она нашла в пустом зале ночного клуба, где он в дневные часы предпочитал принимать гостей: там было тихо, никто не мешал, и разговаривать можно было без свидетелей. В каком-то растянутом пёстром, как лоскутное одеяло, свитере, с всколоченными волосами и тусклыми запавшими глазами Таранов произвёл на неё не лучшее впечатление. Может, ей всё-таки не стоило бы с ним связываться? Не хватало ещё, чтобы он ушел в депрессию или загул – неизвестно, что хуже.
-Привет. – Он поднял на неё глаза от мобильного телефона, с которым возился с равнодушным видом.
-Здравствуй. Что с тобой? – Она отодвинула стул и села напротив. – Ты случайно не заболел?
-Нет, всё нормально.
-Ты уверен? У тебя неважный вид.
-Вчера пришлось прокантоваться всю ночь в клубе: люди одни заезжали стоящие. Был разговор. Ничего, - он улыбнулся, - посплю и буду в форме.
-Если ты сейчас совсем не в форме, я оставлю тебя в покое: зайду в другой раз.
-Как я могу отказать даме? Для женщин я в форме всегда.
Его шутка приободрила её: вроде бы он не настолько плох.
-Чего-нибудь хочешь? Ну, там, поесть, выпить?..
-Пожалуй, воды. – Лиза промокнула лоб бумажной салфеткой. – На улице, наверное, все тридцать пять.
-А! Сейчас. – Он повернулся в сторону служебных помещений. – Девчонки, принесите минералки!
Одна из девушек прибежала на его зов и так же спешно удалилась.
Лиза скрестила пальцы под подбородком.
-Я пришла не просто так.
-Могла бы и просто так.
Таранов отложил телефон.
-Как-нибудь в другой раз. Мне нужно поговорить с тобой. Очень серьёзно.
-Серьёзно так серьёзно. Не возражаешь?.. – Он достал неначатую пачку сигарет и распечатал её, придвинув к себе пепельницу.
-Вообще-то возражаю.
-Не сердись. Зато я буду слушать тебя очень внимательно.
-Хотя бы не дыми на меня. – Она недовольно поморщилась и, вдруг напряжённо сжавшись, замолчала.
Повисла пауза.
Таранов посмотрел на Лизу, в его глазах явственно читался вопрос. Она собралась с духом и бросилась с места в карьер.
-Дима, я хочу выйти замуж за Эдуарда Левандовского.
Таранов поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся. Вид у него был совершенно опешивший. Наверное, взорвись сейчас в зале петарда, это произвело бы на него меньшее впечатление, чем заявление Лизы.
-Я всё правильно услышал? – спросил он, приходя в себя. – За кого ты хочешь замуж?..
-За Левандовского.
Теперь он начал смеяться – громко и заливисто, тем мальчишеским смехом, который каким-то странным образом сохранился при его пристрастии к сигаретам. Она подождала, пока он замолчит, и сердито сказала.
-Хватит ржать. Мне не до шуток.
Таранов уставился на неё как на не вполне вменяемую.
-Да ты в своём уме, радость моя? В этом городишке ещё как минимум несколько сотен очаровательных юных барышень только и мечтают, как бы выйти замуж за Левандовского. Но тебе-то он зачем?
-А ты не понимаешь? Мне до смерти надоело перебиваться на вторых и третьих ролях только потому, что передо мной непробиваемой стеной стоят всякие авторитеты, родственники, любовницы, друзья и просто нужные люди. Так было на моей прежней работе, так получается и здесь. Я уже думала: честным путём их не сдвинешь с места. Значит, нужно идти в обход. Я везде мозговой центр, Дима. Это я разрабатываю стратегии! Без меня они бы увязли в болоте! И что же? Все пользуются моими трудами, но как только доходит до распределения доходных или престижных мест, я оказываюсь на задворках! Негласно мы готовимся к выборам, ты знаешь. Я из кожи вон лезу, чтобы отвоевать себе нормальное место. Это ведь я им придумала всю схему по организации предвыборного штаба! И естественно, я ждала вознаграждения в виде руководящей должности: кто мог бы лучше воплотить то, что существует в моей голове? Но никто и не думает дать мне такую должность. Я даже не рассматриваюсь на неё! Не потому что неспособна, а потому что есть другие, которым это нужнее.
Лиза выговорилась, выложив всё, что накопилось, и умолкла. Таранов не подгонял её, но по его глазам Лиза поняла, что он ждёт продолжения, и сказала тем тоном, которым сообщают окончательно принятое решение.
-Если я стану его женой и войду в их семью, я получу то, что мне надо, и достигну таких высот, как никто другой! Я переверну этот город. И чтобы добиться этого, я сделаю всё!
Он внимательно посмотрел на неё.
-Ну, в общем-то, я могу тебя понять. Я и сам через многое прошёл, прежде чем чего-то добился, и шёл к этому разными путями – не всегда они были безупречными. Но то, что ты затеваешь… Не проще ли попробовать получить руководящую должность по-другому? Неужели никак нельзя?
-Можно. Например, потратив на это десятилетия. Когда я буду в возрасте Арефьевой, я, само собой, получу место у кормушки. И, вероятно, превращусь в такую же старую крысу, с аппетитом пожирающую молодых конкуренток. Она же на дух меня не выносит! И я трачу кучу времени на то, чтобы разгадывать и нейтрализовывать её интриги. Но я ни капли не сомневаюсь: получи я фамилию Левандовская, как Арефьева в тот же день сама предложит мою кандидатуру в руководство штаба!
-Но выйти замуж за Эда… Честно, я не знаю, как это можно сделать!
-Зато я знаю! Я всё продумала – это тоже часть избирательной стратегии. – Она усмехнулась. – Но мне нужна твоя помощь, Дима! Без этого мой план не сработает.
Он покрутил в руках пачку с сигаретами, однако так и не закурил очередную.
-И чем же я могу тебе помочь?
-Очисти мне дорогу. Убери от него Березину.
-Что?! – вскричал Таранов, подскочив на месте. – Ты понимаешь, что ты говоришь? Как я её уберу?!
-Не паникуй, я не имею в виду радикальные меры. – Лиза попила воды. – Просто придумай что-нибудь, чтобы в ближайшее время её здесь не было. Пусть она исчезнет: уедет, улетит, испарится – всё равно. Но если её не будет нигде поблизости, с остальным я справлюсь сама.
-Ты считаешь, что я имею на Ирку такое влияние?
-Считаю. Ты знаешь её как никто, и найдёшь, чем её взять.
-Ну, ладно. Пусть так. Ты хочешь обеспечить своё будущее. Но мне-то это зачем? Почему ты решила, что я стану тебе помогать, рискуя собственной головой?
-Потому что ты тоже хочешь обеспечить своё будущее, - сказала она, мило улыбаясь. – Я ведь не ошибаюсь, нет? У нас с тобой общая проблема, Дима. Ты ведь тоже прокладываешь себе дорогу к «святому семейству». У тебя вроде бы получается, но не иллюзорен ли твой успех? Ты ведь и сам задумываешься об этом. – Он смотрел на неё, а она говорила – спокойно и убедительно, как проповедник перед новообращенным. – Ты точно также разбиваешься в лепёшку, доказывая свою лояльность, но ты всё равно не стал для них стопроцентно своим. К тебе нет полного доверия. А значит, тебя легко могут подставить и сбросить со счетов. Это ты цепляешься за них, Дима, а не они за тебя. Им не страшно тебя потерять, а тебе их – совсем наоборот. Сейчас ты вроде бы нужен, но когда превратишься в балласт, они с лёгкостью от тебя избавятся, не так ли?
-Допустим. Ну, допустим, ты права, - сказал он осевшим голосом и глотнул из её стакана. – Но что даст твой брак с Эдом мне?
-Я предлагаю тебе сделку. Если ты поможешь мне добиться своей цели, я тоже помогу тебе. Подумай: как жена Левандовского я буду владеть какой-то внутренней информацией. Я буду входить в узкий круг, а значит, по мере возможности смогу информировать и тебя. Ты обезопасишь себя тем, что будешь получать информацию из первых рук и сможешь избежать некоторых сложностей. Плюс новые возможности. Я предлагаю тебе работать в команде. И ты не можешь не понимать всей выгоды этого – если только не будешь прятать голову в песок.
Таранов потёр себе виски. Он находился в сомнении, но Лиза чувствовала, что он всё-таки проглотил наживку: её речь произвела на него то впечатление, на которое она и рассчитывала.
-Может, и так. Подожди! - он упреждающе вскинул руку. – Я ещё ничего не говорю. Это просто рассуждения вслух, и не больше. Может, и так, как ты сказала. Но я не могу поверить, что ты сможешь настолько войти в круг их доверия, что они станут с тобой делиться даже частью информации.
-Ну, а почему нет? Во-первых, я не подам повода к подозрениям. А во-вторых, какая-то часть информации станет мне доступна сама по себе, даже без моего участия. Это просто неизбежно! И что же, ты не заинтересован в таком варианте?
-Я должен всё обдумать. Не знаю.
-Ты сомневаешься во мне или в успехе того, что я задумала?
-Я хочу оценить все моменты. То, что ты предлагаешь, достаточно опасно. И тебе я бы посоветовал ещё раз обо всём подумать. Ты работаешь у Левандовских, но не знаешь их с той стороны, о которой сейчас говоришь.
-Не сочти это самомнением, но я не думаю о поражении. С такими мыслями лучше вообще не браться за дело. А оно обещает слишком большие преимущества, чтобы вот так запросто от него отказаться.
-Может, твой план и работоспособен, но проясни мне ситуацию. – Он ещё отхлебнул воды и снова наполнил стакан минералкой. – Ты правда считаешь, что если я уберу Ирку, Эд женится на тебе?
-Есть такая вероятность. У них же там не любовь?
-Да ну! Они и не живут вместе. Ну, привозит он её к себе периодически, бывают иногда они где-нибудь. Весной вместе отдыхали… В Италии, что ли. Но ничего больше. Это любовь?
-Вроде нет. Я бы, пожалуй, не смогла разрушать настоящие отношения.
-Ничего себе, какая сентиментальность! – Он засмеялся. – Ты меня даже удивила.
-Я не такое чудовище, каким ты меня выставляешь. Он же не будет её удерживать, если она надумает уехать?
-Вот насчёт этого я просто уверен, что нет. Не слышал, чтобы он кого-то удерживал.
-Ну, и хорошо. Главное, чтобы она согласилась: тогда и мне путь открыт.
-Хочешь, что ли, «залететь» от него? – Таранов хмыкнул.
-Фу! – Лиза скривилась. – Ты дурак вообще?
-Имей в виду, моя радость: даже «залёт» тебе ничего не гарантирует. Очень сомневаюсь, что Эд на это поведётся.
-Я же сказала, что я не собираюсь ни от кого «залетать»! Это вообще будет фиктивный брак.
-В смысле?
-Я просто предложу ему сотрудничество.
-Как и мне? – Он снова хмыкнул. – Но мне ты брак не предложила.
-Иногда брак – это наиболее подходящая форма. Я сделаю ему выгодное предложение, понимаешь?
-Предложение, от которого он не сможет отказаться? Ну-ну. Допустим. Но чем ты сможешь на него воздействовать?
-У меня есть кое-что в запасе. – Она лукаво прищурилась. – Ты забываешь: я ведь по специальности рекламный агент. А значит, какая моя задача? Рекламировать и продавать. Именно это и сделаю. Я предложу ему идею – идею жениться. Я сделаю ей самую лучшую рекламу, и если мой профессионализм меня не подведёт, он её купит, вот увидишь!
-Прости, но в данном случае я не верю во всесилие твоего профессионализма. Это авантюра.
Лиза и сама знала, что он прав. Но не подала виду, что согласна с ним: тогда он точно не станет ей помогать.
-Давай проверим. Хочешь поспорить? Что ты готов поставить на неверие в меня?
-Да всё что угодно! У тебя ничего не выгорит, я знаю этого человека.
-И что же ты такое знаешь?
-Много чего. Даже такое, что неизвестно другим. Он ведь бывал у меня в клубе.
-И что, устраивал там оргии? – Она вспомнила Эдуарда в кафе. Светлые глаза, пепельные волосы. Обаятельная улыбка. Мягкий голос, подчёркнуто правильная речь. Какой же он в действительности?
-Нет, - качнул головой Таранов. – Оргий не было. Было… кое-что другое.
Он замолчал, и она, заинтригованная, смотрела на него, напряжённо ожидая продолжения рассказа. Лизе хотелось попросить его не томить её, но она опасалась, что любопытство вызовет обратный эффект, и он ничего не станет рассказывать. Таранов собрался с мыслями.
- То, что я говорю тебе сейчас, не знает никто. Это должно было остаться между мною и им. Но… - он махнул рукой, как человек, решившийся на что-то. – В общем, Эд приходил в «Сияние» не только отдыхать. Первый раз он обратился ко мне, по-моему, года три назад. Я помню, потому что тогда он не так давно занимался делами, но уже стал известен своими нестандартными подходами, – усмехнулся Таранов. – Так вот. У меня в клубе есть девочки. Ну, ты понимаешь. Те, которые ходят с определённой целью, не просто развлечься и найти себе парня, а заработать. Они есть почти в любом подобном заведении, и моё – не исключение. Конечно, всё это незаконно, но такой уж «задний двор» бизнеса развлечений. Мы всегда знаем тех девиц, которые трудятся здесь постоянно, они как бы находятся под нашим покровительством. Короче, Эдуарда интересовали девушки такого рода. Не для себя, нет, - он отрицательно качнул головой, отвечая на мелькнувший в её глазах вопрос. – Он сказал, что для них есть работа: не постоянная, а периодическая, на непродолжительное время. Обслуживать некоторых вип-персон, как правило, заезжих – то ли партнёров, то ли конкурентов Левандовских. В общем, типа «группы сопровождения». Я не видел причин для отказа: девочки не против, им всё равно нужно работать, а платить им обещалось хорошо. Он сам выбрал несколько человек, самых толковых. Может, ты удивишься, но среди них тоже есть достаточно толковые. Дальше, насколько я знаю, он не общался с ними непосредственно – отношения поддерживал только с главной. Девочек привлекали не так часто, в каких-то случаях с особыми гостями: разрядить обстановку. А попутно они должны были или незаметно что-нибудь выведать, или просто понаблюдать за «клиентом»: привычки, особенности, разговоры. Такой себе бизнес-шпионаж. Признаться, то была грамотная идея, хотя мне и неизвестно, кто её автор.
-И что, это был успешный проект? – помолчав, спросила Лиза. Она не знала, как отнестись к услышанному. По его ремарке, она ожидала чего-то ужасного, а это так ли ужасно? Эти девицы всё равно занимались бы тем же самым. И участвовать согласились добровольно, их ни к чему не принуждали. Скорее, просто обратная сторона большого бизнеса.
-Никто не говорил со мной об успешности, а сам я в эти дела не влезал, и работали они не здесь. Но я думаю, какие-то результаты должны были быть. Иначе к чему всё затевалось?
Таранов снова умолк, и Лизе показалось, что на этом он намерен закончить свои откровения. Она не удержалась, чтобы не спросить.
-А что же дальше?
-Дальше? Да ничего. Постепенно всё пошло на спад. А потом у Левандовских ещё и начались проблемы с Черняевыми. За ними стали внимательнее следить, пошли разговоры о смене власти. В общем, ситуация осложнилась, и лавочка закрылась.
-Эти девушки – они что, и сейчас здесь работают?
-Надеюсь, ты не намерена с ними встретиться? – Он иронично вскинул брови.
-Нет. Просто интересно узнать, чем всё закончилось.
-Я не слежу за их судьбой. Но сейчас конкретно тех девиц здесь нет. Кажется, кто-то из них уехал, кто-то завязал… Думаю, им дали понять, что они должны уйти в тень и нигде не светиться.
-Ты сказал, он не интересовался этими девицами для себя. – Лиза не смогла не поднять вопрос, который не давал ей покоя.
-Нет. Я не видел, чтобы они его интересовали.
-А как же Березина?
-Что Березина? А, ты в смысле, что и она?.. Нет, это несколько другое. – Таранов хмыкнул. – Ей нужен не клиент, а спонсор. Тоже, кстати, вариант сотрудничества. – Он подмигнул Лизе.
-На что ты намекаешь?
-Только на то, что сотрудничество порой принимает самые неожиданные формы.
-Тогда я не понимаю, чем тебя так удивил мой вариант, – пожала она плечами и вернулась к прежней теме. – Но Левандовский у тебя с ней познакомился?
-Ну да. Я же часто мотаюсь по делам, бывает, по несколько дней отсутствую, а Ирка всё время болталась здесь – то в клубе, то в ресторане. Наверное, в один подходящий момент она его и подцепила.
-Тебя это задело? – полюбопытствовала Лиза.
-Почти нет. – Таранов зажёг сигарету и затянулся. – Она уже начала становиться обузой. Может, потому и ушла, что сама это понимала и не хотела затягивать.
-Я помню Березину, когда только познакомилась с тобой. Видела её как-то здесь. Кажется, она была хорошо навеселе, с какими-то своими подругами в таком же состоянии.
-С сёстрами. У неё же две сестры. Такие же, как и она. В то время, когда они тусовались здесь всей компанией, клуб превратился в бардак. На дурняк они так распустились, что портили репутацию заведения, так что я был не так уж против избавиться от неё.
-Когда я их видела, они визжали, смеялись, пытались танцевать, а сами еле стояли на ногах. Судя по количеству бутылок на столе, они вылакали, наверное, по литру вина каждая.
-Ирка не была запойной пьяницей. Но иногда уходила в полный отрыв.
-Ты, случайно, не скучаешь по ней? – рассмеялась она.
-Да ну, на фиг! Тоже мне потеря. Таких, как она, найти не проблема. – Таранов стряхнул пепел с сигареты, задумчиво глядя на пустое пространство стола, но потом поднял на неё глаза. – Лиза, может, ты всё-таки выберешь какого-нибудь другого кандидата в мужья? А я обещаю тебе помочь! Правда.
-Дим, но зачем мне другой?
-Даже после того, что я рассказал тебе, ты не хочешь отказаться от своей идиотской задумки?
-Да мне это всё равно! Я же объяснила тебе, что хочу выйти за него не из-за любви. Я хочу добиться своей цели. А для этого мне нужен именно он, - сказала она и посмотрела на него в упор. – Помоги мне сейчас. Убери от него Березину.
Он ещё раз затянулся и с нажимом затушил недокуренную сигарету о дно пепельницы.
-Я не знаю, с какой стати должен тебе в этом помогать.
-С той, что тебе тоже выгодно, чтобы он стал моим мужем. Мы оба выиграем от этого, хотя выигрыш будет у каждого свой. Подумай об этом, только недолго. Скажем, до завтра.
-Не слишком ли ты торопишься в ад, дорогуша?
-В этом направлении тоже нужно не опоздать на проходящий поезд. Другого может и не быть.
-Ты дура, Лиза. – Он взглянул на неё с сожалением. – Хотя и умная.
-Я позвоню тебе завтра. – Она встала, взяв свою сумочку. – И не вздумай не брать трубку. Пока.
Таранов смотрел ей вслед, откинувшись на спинку стула. Её фигура исчезла в дверном проеме. Он потянулся за пачкой и вытряхнул оттуда очередную сигарету, вложил в губы и попытался зажечь. Рука с зажигалкой не слушалась, сигарета не зажигалась.
-Вот же дура!.. – процедил он сквозь зубы, щёлкая зажигалкой. Наконец, кончик сигареты засветился красным огоньком. – Аня! Света! – сердито крикнул Таранов, зовя официанток. – Уберите, наконец, пепельницу! Что, б***, за обслуживание!.. Выгоню всех на х***!

***
Идея с фиктивным браком родилась у Лизы ещё в тот момент, когда она болтала с Эдуардом в «Орхидее», и столь сильно взбудоражила. Нет, сначала она подумала о политическом союзнике в лице сына Левандовского, но какой это должен быть союз, чтобы придать ей нужный вес? Такой вес, который будет способен своей мощью устранить с её пути всех, кто ей сейчас препятствует? Вот ему вообще и усилий особых прилагать не требуется, и всё благодаря фамилии, а ей… А ей тоже нужна его фамилия. Всего лишь! Как просто, оказывается, открывался ларчик! Подумав так, Лиза попыталась представить: что, если она будет жить с ним? Просто жить в одном доме. И иногда разыгрывать для посторонних, что они муж и жена. Созданные её воображением картины «совместной жизни» шокировали своей необычностью, но тем не менее, к собственному удивлению Лизы, не породили отторжения. Эдуард обладал приятной внешностью, обаянием и был умён – именно умён, а не только хорошо образован. В его словах со всей очевидностью угадывалось направляющее движение мысли, а не хаоса, не ограниченности, не зацикленности, и это произвело на Лизу сильное впечатление. Он, в любом случае, стоял никак не ниже неё по своим умственным характеристикам, а она мало кого оценивала так высоко. Он был влиятелен. Она сама не раз видела, как те, кто ещё минуту назад не могли сложить себе цену, с его появлением сразу лишались всей своей дутой значимости, тогда как ему даже ничего не требовалось делать, чтобы дать почувствовать собственное положение – оно и так не вызывало сомнений. И при всём при том он был к ней расположен – значит, она могла бы на него рассчитывать. Точнее, не рассчитывать на него было бы глупо: как можно упустить такую на редкость благоприятную возможность? Последним и решающим доводом в его пользу стало то, что Эдуард не вызывал у неё подсознательных опасений, она чувствовала себя с ним свободно и полагала, что без проблем сможет направлять его действия в собственных интересах.
Чем больше она взвешивала все «за» и «против», тем больше убеждалась в рациональности своей задумки. Собственно, а почему нет? Почему не заключить с ним договор и не расписаться на пару месяцев – что она теряет? Ничего! Зато автоматически приобретает полный набор всего, что ей нужно. А главное, она сделает всех – и Арефьеву, и Нилку и… остальных, кто в ней сомневался, включая того же Бардина. Пусть потом посмотрят, как они её недооценили! Пусть ищут её снисхождения, когда у неё власти будет больше, чем у них всех вместе взятых! Если она станет женой Эдуарда и невесткой Николая Левандовского, пусть даже формально (кто об этом будет знать?), за полгода она укрепится настолько, что потом справится и без них. Да и, в конце концов, ей надо от них совсем мало – только раскрученное имя, ничего другого она не потребует. Как раз и придя к такому заключению, Лиза отправилась искать помощи у хозяина «Северного Сияния».

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Четверг, 20.08.2015, 15:38 | Сообщение # 15
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-10-

Таранов почти не сомневался: что бы там ни рассказывала Лиза, никакой большой выгоды ей не светит – он достаточно хорошо знал Левандовских, чтобы думать иначе. Она просто тешит себя сладкими иллюзиями. Типа, да я вот выйду замуж за самого крутого парня в городе и сама тоже стану вся такая же крутая. Ерунда и глупость: во-первых, Эдуард Левандовский вряд ли попадётся на её удочку, а во-вторых, даже если и попадётся каким-то невероятным образом, то не придаст ровно никакого значения фиктивному браку. Единственное, что Лизе точно перепадёт, это его фамилия, которая, наверное, действительно откроет перед ней некоторые двери. Но и то, ей ведь придётся двигаться дальше, а для этого одной фамилии будет маловато. Так что провал её авантюры, можно сказать, предрешён, а значит, и помогать ей в том, что выглядит безнадёжным, вроде бы не имеет смысла.
Однако к Лизе Таранов испытывал некоторую слабость, чтобы сразу и безоговорочно отказать. Обычно он не заводил дружбу с женщинами и вообще не понимал её смысла, но его отношения с Лизой можно было назвать именно дружескими. С ней было приятно общаться и проводить время. С ней можно было обсудить местные новости и выслушать её достаточно разумное мнение. Заодно с ней можно было и порисоваться, расхваливая свои деловые успехи: она воспринимала эти самовосхваления благосклонно и, кажется, не сомневалась в его талантах бизнесмена. К тому же ему нравилось ощущать себя нужным ей как старший брат и товарищ, который может прийти на выручку советом или ни к чему не обязывающей услугой. Он познакомился с ней, руководствуясь чисто внешней симпатией, а, узнав её лучше, заинтересовался ею как личностью: она не была ни простушкой, ни хитрой стервой, как большинство окружавших его женщин, зато отличалась напором, честолюбием и почти мужским умом. Таранов не исключал, что Лиза способна далеко пойти, и хотел бы увидеть, чего она, в конце концов, добьётся – преодолеет обыденность или же окажется ещё одной жертвой рутинного болота.
Но этот удобный устоявшийся характер их взаимоотношений внезапно и решительно разрушило её заявление о том, что она хочет выйти замуж за Эдуарда Левандовского. Выслушав её, в первое мгновение Таранов даже не поверил, что Лиза может говорить об этом серьёзно, но поняв, что она действительно не шутит, он запаниковал. Сначала то была интуитивная паника, но, покопавшись в себе глубже, он понял, что попросту не хочет отпускать её. С какой стати он должен дарить её кому-то, если вполне мог бы оставить себе? Он нравится ей, это заметно, - конечно, может, не до умопомрачения, но в какой-то степени она им увлечена. И она ему тоже нравится, как давно уже с ним не бывало: не просто как девочка для утех, а как умная, хваткая и верная союзница. Пусть это и не любовь, но и не заурядное вожделение. В попытке отговорить её, Таранов нарушил даже собственное железное правило – рассказал тёмную историю из жизни клуба с участием Эдуарда. На Лизу его рассказ не произвёл сильного впечатления – она осталась при своём мнении. И Таранов оказался перед выбором: помочь ей в расчёте, что у неё ничего не выйдет с Левандовским, и она, несчастная и разочарованная, всё равно придёт к нему, чтобы выплакаться (нужно только быть наготове с жилеткой), или же признаться ей в чувствах иного рода и таким образом попытаться её удержать. В признании, однако, крылся большой риск: если она ответит взаимностью, так ли это нужно ему на самом деле? И он со всей тщательностью оценивал оба варианта, размышляя, что же в итоге предпочесть.
Впрочем, был и ещё один момент, оказывавший влияние на его решение: в глубине души, никому не признаваясь в этом, Таранов ненавидел Эдуарда. Он убеждал себя, что эта ненависть – реакция на несправедливость мироустройства (почему одни люди рождаются любимцами фортуны безо всяких на то заслуг, тогда как другим надо буквально вымаливать каждую едва различимую улыбку судьбы?), а не порождение зависти. Тем не менее, определяющими здесь были не причины неприязни, а её последствия. Именно они задавали направление его мыслям. Именно они должны были подвести его к окончательному выводу.

***
-Ну, что, подумал? Какой твой ответ? – спросила Лиза едва не с порога, проигнорировав попытку Таранова поцеловать её в щёку в знак приветствия. Весь день она провела как на иголках в ожидании того, что он ей скажет, и примчалась к нему, как только смогла вырваться с работы.
Лиза с удовлетворением заметила, что сегодня Таранов выглядит действительно лучше и одет по-божески – вместо вчерашнего клоунского наряда. У него же её поведение вызвало раздражение.
-Послушай, Лиза, я думал, ты остынешь за ночь и откажешься от своей задумки.
-Это и есть то, что ты намерен мне ответить?
-Я ещё ничего тебе не ответил. Но мне не нравится твоя спешка! Это что, вопрос сегодняшнего дня?
-Может, и сегодняшнего. Как ты не поймёшь? Если что-то затеваешь, то начинать надо в подходящий момент, а не когда придётся. Для моего плана сейчас как раз и есть самое подходящее время.
Они сидели за тем же столиком в дальнем углу пустого зала, что и вчера, однако на этот раз официантка возникла перед ними уже спустя минуту, с заученно любезной улыбкой. Бросив на неё безразличный взгляд, Таранов отрицательно качнул головой, и она молча исчезла, оставив их вдвоём перед всё той же проблемой.
-С чего ты взяла, что именно сейчас подходящее время? – спросил он, возвращаясь к прерванному разговору.
-Ну, так я готовилась, наверное! Не на пустом же месте я это задумала! – Теперь уже и она пришла в раздражение.
-Успокойся.
-Ты срываешь мне все планы и говоришь «успокойся»?!
-Разве я сказал, что я отказался?
-Да ты вообще ничего конкретного не говоришь! Просто морочишь мне голову! Я не сплю ночами, у меня план в деталях, момент самый подходящий… Я не могу всё вот так бросить. Если ты откажешься, я всё равно не откажусь. Я переработаю свой план, но не откажусь. А ты оставайся ни с чем.
Он подождал, пока она перестанет бушевать, и, наконец, изрёк, глядя на неё со значением.
-Я вообще-то хотел сказать, что, в принципе, мог бы тебе помочь.
-Неужели? – В голосе Лизы не было слышно особой радости. – Почему же сразу не сказал, а начал читать мне лекцию о том, что я напрасно тороплюсь?
-Потому что я уточнил: «в принципе» и «мог бы».
-Ну, и в чём загвоздка?
-Не злись. Давай просто спокойно обсудим, и всё – я дам тебе окончательный ответ. Только проясним несколько обстоятельств. Я тоже сегодня плохо спал из-за тебя. Понимаешь, Лиза, я сталкиваюсь с Левандовскими уже давно, и не в том свете, в каком имеешь с ними дело ты. Было время, когда я ничего для них не значил – ничего, просто пустое место! Но поскольку в нашем городе надо принадлежать или к группе Левандовских, или к группе Черняевых, мне пришлось немало потрудиться, чтобы войти в их общество. Да, ты права: я хочу закрепиться там. Я хочу повысить своё значение. И в этом смысле твоё предложение мне интересно. Но я повторю тебе ещё раз, что по той же причине опасаюсь интриговать против Левандовских.
-Я же не боюсь! А моя роль посерьёзнее твоей! – Лиза бросила на Таранова насмешливый взгляд из-под опущенных ресниц.
-Ну и напрасно! Я бы на твоём месте не был таким самоуверенным. Твой Эдик просто бандит, несмотря на весь свой внешний блеск. А ты сама лезешь в пасть тигру.
-Боже, какие страсти!
-Не смешно. Думаешь, сумеешь с ним договориться? Как я тебе уже объяснил, он не слишком щепетилен в делах, ни в личных, ни в профессиональных. Были такие и до тебя: думали, что сумеют его пленить своими прелестями. Ну, и где они? Он давно и думать о них забыл!
-Я не собираюсь никого пленять никакими прелестями! – взорвалась она. – Сколько можно об этом?!
-Конкретно под твоими прелестями я имел в виду ум. Ты же считаешь себя самой умной? Ты там ещё говорила о сотрудничестве. Так вот, с сотрудничеством может статься так же глухо. Слишком уж рассчитывать на Эда – бесперспективно. Даже бесперспективнее, чем с его отцом. Даже чем с Игорем, хотя именно Игорь у нас креатура девяностых! А Эд ещё меньше жалует всяких возможных партнёров. Долгосрочное сотрудничество он ведёт только с теми, в ком заинтересован сам.
-Ну, так вот, ты сам и дал ответ: он должен стать заинтересован во мне.
-Легко сказать, сложно сделать.
Она не ответила, и он, подождав немного спросил.
-Так что, ты всё-таки не хочешь остановиться?
-Не хочу. Чего ты боишься, Дима? Ты же только сплавишь Ирку. Никто и знать не будет о том, что ты в чём-то участвуешь.
-Но я фактически подсуну им тебя. Мы ведь будем в сговоре.
-Но и выигрыш потом тоже будет общий.
Таранов по привычке закурил, пуская дым в сторону от неё.
-Ты обещаешь мне информацию? – уточнил он.
-Да, - кивнула она. – Я буду держать тебя в курсе событий и постараюсь, чтобы тебя привлекали к делам Левандовских.
-Хорошо, ты будешь меня поддерживать по ходу дела. Но ведь мы не знаем, выгорит ли оно. Что если ты ничего не добьёшься? А я-то всё равно окажусь замешан, независимо от результата.
Она пока не вполне понимала, к чему он ведёт. На категоричный отказ это было не похоже. Но тогда что? Таранов, тем временем, продолжал.
-Поэтому у меня есть ещё одно условие, - сказал он, глядя на неё со значением. – В какой-то момент, если возникнет некая чрезвычайная ситуация, ты тоже поможешь мне. Считай, что я выиграл у тебя спор на «американку»: когда мне понадобится, ты сделаешь то, что я тебе скажу. Вот в обмен на это я тебе и помогу.
-Ничего себе! Да ты охренел, что ли? – Она не удержалась от грубости, услышав его требование. – А не слишком ли ты многого хочешь?
-Нет. Я беру ровно столько, сколько полагается. Не согласна – разговор закрыт. Это моё условие. Хочешь – можешь подумать, до завтра. – Он повторял её вчерашние слова и, похоже, полагал, что она начнёт сомневаться в целесообразности своего предприятия. Однако к его удивлению она произнесла всё с той же твёрдостью.
-Мне не о чем думать – только зря терять время. Я согласна, хотя ты просто редкостный подлец.
-Я подлец?.. – его брови поползли вверх в изумлении. – Я соглашаюсь помогать тебе в какой-то мутной афере, и я же ещё и подлец?
-Ну, а кто ты? – она пожала плечами. – Хочешь выжать из меня всё до последней капли и считаешь, что это по-дружески?
-По-дружески – это то, что я делаю для тебя! А с твоей стороны по-дружески будет просто согласиться на мои условия, без глупых комментариев.
-А я что, разве не согласилась? Чёрт возьми, Дима!.. И тебе не стыдно? Вот уж не ожидала от тебя!
-Раз я соглашаюсь подставляться, то и оплату за свои услуги беру максимальную.
-Это даже не максимальная! Это просто сверхнаглость.
-Ну, у меня монополия на этот род услуг, не так ли? Тебе же больше не к кому обратиться. И потом, я сделал тебе вполне приличное предложение. Будь я действительно подлец, - он засмеялся, - я бы взял с тебя и что-нибудь другое.
-Да пошёл ты!.. – устало отмахнулась она. – Можешь считать, что я не оценила твоё великодушие.
-Я и не рассчитывал, что ты оценишь. Ладно уж, буду подлецом.
-Ты ещё и хам.
-Может, я просто твоё отражение? – спросил он не без иронии. – Тебе не кажется?
-Хватит умничать. Думай лучше, что ты скажешь Березиной. У тебя на это очень мало времени.
Он досадливо поморщился.
-Да уж придумаю. Не одна ты у нас такая креативная.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Четверг, 20.08.2015, 15:38 | Сообщение # 16
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-11-

Таранов, хотя и пообещал Лизе своё участие, не так уж спешил выполнять обещанное. Она ожидала от него быстрых действий, однако время шло, а ничего не происходило. Её это нервировало. К тому же до того, как в ту или иную сторону решится вопрос с Березиной, Лиза сочла за лучшее не встречаться и не разговаривать с Эдуардом, и теперь ей приходилось всячески избегать любой случайной встречи. Если прежде он бывал в «Строй-Модерне» достаточно редко, то теперь, как назло, приезжал в офис отца почти каждый день: она часто видела его машину, всегда припаркованную возле крыльца, и буквально убегала, чтобы вдруг не столкнуться с ним.
Ситуация становилась довольно глупой, и Лиза, не выдержав, позвонила Таранову, однако того только рассердил её звонок.
-Ты что думаешь, провернуть это дело так легко?! Не дёргай меня без толку, если хочешь, чтобы я вообще не отказался!
Ей пришлось оправдываться.
-Я только хотела узнать, есть ли у тебя какие-нибудь новости. Но ты ведь тоже должен понимать! Я сижу без всякой информации от тебя, что я должна думать?
-Из-за тебя я ввязался чёрт знает во что! Да только встретиться с Иркой так, чтобы это прошло никем не замеченным, целая головоломка! А убедить эту упёртую девку? А подготовить отъезд, если я её всё-таки уломаю? Ты подумала об этом?! Самое паршивое, что я должен её куда-то пристроить, хотя лично мне это на хрен не надо! Повесила проблему мне на шею, так будь добра: имей терпение.
Для Лизы снова потянулись дни в ожидании.
Но если в личном плане у неё всё словно замерло, то в профессиональном – жизнь по-прежнему кипела, принимая новые формы и направления. Избирательная кампания временно отошла на второй план, уступив место участию «Строй-Модерна» в одном из рейтингов популярности предприятий и их руководителей. Подобно многим себе подобным, этот довольно раскрученный рейтинг с пресловутым вручением статуэток носил сугубо коммерческий характер: места в нём попросту выкупались номинантами. Каждого, кто внёс официально предусмотренный взнос в «благотворительный фонд», организаторы отмечали в какой-либо номинации. Так что награды были гарантированы, а соревнование участников попросту превращалось в фикцию. Естественно, последний момент оставался тайной для рядовой публики, которой награды победителей преподносилось исключительно как заслуженное признание их высоких заслуг.
Ранее Левандовские избегали участия в подобных проектах, однако теперь, когда их со всех сторон жёстко прессовали конкуренты, изменили своим традиционным взглядам. «Строй-Модерн» подал заявку на участие в конкурсе «Золотой стандарт», претендуя на звание «лучшей социально ориентированной коммерческой организации», - таким образом предполагалось поправить несколько пошатнувшуюся репутацию компании. Эта номинация, до того отсутствовавшая в рейтинге, была учреждена конкретно для Николая Левандовского и по его заказу – за специально установленную надбавку к обычному «благотворительному взносу». Кроме того, было решено купить и печатную площадь в роскошно оформленном имиджевом издании, напрямую сотрудничавшем с «Золотым стандартом».
Подготовкой регистрационных документов, конкурсной презентацией и статьёй для журнала руководил Бардин, Лизе при нём была отведена роль главного исполнителя. Это стало бальзамом для её самолюбия, а заодно и заставило отвлечься от других проблем. В силу новых задач значительную часть времени ей приходилось проводить у своего непосредственного шефа. После того, как он отказался поддержать её концепцию организации штаба, между ними возникло ощутимое охлаждение. Однако кризис был недолгим, и отношения Лизы с Бардиным снова выровнялись. Для конкурсных материалов требовалось множество разной информации от структурных подразделений. Чтобы координировать этот процесс, Бардин ежедневно проводил с их руководителями непродолжительные совещания. Во время одного из них на телефон Лизы пришло сообщение от Таранова, отозвавшегося впервые после своего затянувшегося молчания. Сгорая от нетерпения, она прочла послание – оно оказалось насколько лаконичным, настолько же малоинформативным: «Виделся с И.». Возмущённая Лиза недоумевала: то, что он наконец-то встретился с Березиной, это хорошо, но каков же результат? Мог хотя бы намекнуть, вместо того чтобы и дальше держать её в неведении. Задумавшись, она отвлеклась от происходящего, но вернулась её к реальности, почувствовав на себя пристальный взгляд: на неё в упор смотрел Бардин.
-Что, мало спала сегодня ночью, если спишь сейчас?
Кто-то засмеялся, и она не преминула отпустить ответную колкость.
-Пусть мой ночной сон вас не беспокоит.
Её реплика тоже вызвала одобрительный сдержанный смех присутствующих. Все с любопытством ждали продолжения, и Бардин отпарировал:
-Он беспокоит меня только в той степени, в какой ты компенсируешь его на работе.
-Как жаль.
-Не о том думаете. – Он с усмешкой взглянул на неё.
Лиза поняла, что, пожалуй, действительно перегнула палку. Опять пойдёт волна сплетен о том, как бессовестно она соблазняет своего шефа. О них и так уже вовсю говорят из-за этого конкурса: сначала – что он назначил именно её своим помощником, потом – что она слишком часто и подолгу у него бывает. Теперь уж им точно припишут связь: кому ж ещё позволено так язвить, если не любовнице? И дёрнул же её чёрт за язык! В общем-то, она сказала это, потому что он сам всегда поощрял её остроты, но ведь сейчас они были не наедине. Ей следовало бы не выставлять в глупом свете ни себя, ни его. Лизе стало неловко за свою несдержанность. Помимо всего прочего его замечание было вполне справедливо: она на самом деле витала в облаках.
-Прошу извинить меня, Андрей Иванович: я действительно думаю не о том, - произнесла она с искренним раскаянием.
Однако помимо её воли извинение получилось таким двусмысленным, что прозвучало как очередная насмешка. Это снова вызвало всеобщий смех, а Лизу заставило спрятать глаза, избегая встретиться с кем-либо взглядом.
Бардин ничего не ответил и только укоризненно покачал головой.
Выскочив из его кабинета после совещания, она помчалась в холл перед актовым залом, где никто не мог её слышать, и, спрятавшись за декоративной пальмой в кадке, набрала Таранова. Вызов шёл так долго, что она уже засомневалась, ответит ли он вообще. Наконец, он взял трубку.
-Что-то мне подсказывало, что ты мне позвонишь.
-Дима, что за фигня?! Где ты ходишь? И почему не сообщил, как у вас прошло?! Я тут с ума схожу от неизвестности!
-Радость моя, зачем столько крика? Я заеду за тобой в пять. Дождись меня, и всё узнаешь.
-И это всё, что ты можешь мне сказать?
-Увидимся – и я скажу тебе больше.
Его скрытность навела её на мысль о том, что ему просто нечего сказать: наверняка, у него ничего не вышло с Березиной. Да, скорей всего, так и есть: он не смог убедить эту девицу, что, впрочем, не так уж удивительно. Таранов был прав, когда сомневался в её плане. В самом деле, только при фантастическом везении у неё могло бы что-нибудь получиться. «Это слишком невероятно, чтобы стать правдой. Очень много факторов! Тот же Димка. Если и провалился, что с него взять? Я чересчур многого ждала, а надо быть реалисткой», - подвела итог Лиза. Совсем отказываться от идеи сотрудничества с Эдуардом она всё же не собиралась, просто теперь придётся придумывать что-то новое. Но чувствовала Лиза себя подавленной.
Когда она вышла из офиса после работы, внушительная «Тойота Прада» Таранова уже стояла чуть поодаль «Строй-Модерна». Она подошла, и он распахнул перед ней дверцу, заметив:
-Что-то ты опаздываешь. – Лиза посмотрела на электронные часы панели управления. Они показывали 17-10. – Всё время мне рассказывала, как тебе срочно это надо, а сама даже прийти вовремя не можешь.
-Да что теперь. – Она пожала плечами.
-Да уж, конечно! Когда дело сделано, что теперь! Поехали, отвезу тебя домой, по дороге как раз и поговорим.
Они выехали со стоянки.
-Почему ты ничего мне не сказал по телефону?
-Потому что это не телефонный разговор. Тебе, может, и всё равно, а я не хочу, чтобы кто-нибудь услышал.
-Считаешь, что машина – самое надёжное место?
-По крайней мере, здесь стопроцентно только мы вдвоём. Что такая кислая?
-Устала: ты помотал мне нервы.
-Ничего себе! И это вместо слов благодарности?
-Может, ты хоть что-нибудь мне расскажешь?
-Ладно, слушай уже. В общем, пообщался я с Иркой. Это такая морока! Я чуть не угробился, пока она вообще согласилась меня слушать, а потом – пока уговаривал её. Мало того, что дура, так еще и упёртая, как колода! Вбила себе в голову, что всё это дешёвый развод. Как будто мне делать больше нечего – только бегать за ней, чтобы разводить как лохушку.
-Я так и догадалась.
-Ты проявляешь чудеса проницательности, – бросил он не без ехидства. – Может, ты догадалось, чем всё закончилось?
-Тем, что она послала тебя?
-Она меня послала?.. Вот такого ты обо мне мнения? Да, не ожидал от тебя! Просто нож в спину.
-Прости. Скажи сам: я уже не знаю, что думать.
-Думай, как ты будешь выполнять то, что мне обещала! Ирка согласилась.
-Березина согласилась?! – вскричала Лиза, не веря своим ушам. Значит, она поторопилась подготовиться к провалу?
-Ну, Ирка, конечно, повыламывалась! – Таранов расхохотался. – Но в конечном итоге, это я её уломал: она согласилась уехать. Радость моя, я выполнил свою часть обязательств, так что ты теперь, между прочим, моя должница!
-А вдруг она опять будет выламываться? Вдруг она передумает?
-Не передумает. Я сам купил ей билет. Через четыре дня она улетает. И уже вся в мечтах о новой жизни.
-Ничего себе! – теперь Лиза окончательно воспрянула духом. – И куда ты её отправляешь?
-Пока в Киев. А дальше посмотрим.
-Замечательно! А Эд?… Он точно её отпустит?
-О господи! Даже Ирку не озаботила эта проблема – потому что проблемы просто нет! А ты не перестаёшь меня доставать своим вопросом.
Лиза помолчала, пытаясь заново осмыслить то, что произошло. Теперь у неё возникло новое ощущение: что она запустила какой-то механизм, действие которого не может контролировать.
-Но что ты ей сказал? – поинтересовалась она.
-У меня тоже есть свои профессиональные секреты. Владелец центра развлечений не может не уметь подобрать ключи к даме. Блин, ну и задала ты мне задачу!
-Но ты же справился!
-Не справился бы, если б не старые связи: спасибо, добрые люди пошли навстречу. А то бы вообще ничего не получилось!
-Ты что, подсунул её какому-то олигарху? – Она хихикнула.
-Ну, с этим-то Ирка справится намного лучше меня! Для неё главное, чтобы ей предоставили возможность, а уж свой кусок пирога она отхватит и без посторонней помощи. Кстати, в этом вы с ней просто сёстры по духу.
-Что за чушь? Чем мы можем быть с ней похожи?
-Да вот как раз общее между вами и наблюдается! Вы обе используете мужиков. Правда, Березина при этом расплачивается за оказанные ей услуги, а ты просто динамишь.
-Что?! – Она даже подскочила от возмущения. – «Динамишь»?! И это говоришь ты, который раскрутил меня даже на «американку»?
-Я сейчас не о себе.
Таранов наслаждался произведённым эффектом. Ей хотелось ответить ему такой же обидной колкостью, но это было не так просто: он был нечувствителен вообще к любым поддёвкам.
-Что, жалеешь Левандовского? – Лиза снова уселась, немного успокоившись.
-Скорее, сочувствую.
-Не переживай за него. К тому же я всё равно вряд ли в его вкусе. Да и он не в моём.
-Странные вы, бабы. Вот он не в твоём вкусе, а ты собираешься жить с ним в одном доме.
-Ты правильно сказал: только в его доме – ничего больше.
-Ну, я ж и говорю: динама, - усмехнулся он.
-Может, хватит уже цепляться ко мне?
-Я не цепляюсь – я даже горжусь тобой. Не хочешь запатентовать свою придумку? Пополнила бы список идей «Как выйти замуж за миллионера».
-Я отдам её тебе. Хочешь – запатентуй. В счёт моей оплаты.
-Если у тебя что-нибудь выгорит, я, пожалуй, воспользуюсь твоей щедростью. Но только в качестве дополнительного бонуса.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ДашикДата: Четверг, 20.08.2015, 15:39 | Сообщение # 17
Полковник
Группа: Проверенные
Сообщений: 211
Репутация: 653
Статус: Offline
-12-

Николая Левандовского не приводил в восторг слишком уж свободный образ жизни сына. Лучше бы он, наконец, слегка умерил свой пыл, остепенился и завёл более-менее стабильные отношения, чем метаться от юбки к юбке и иметь сомнительную славу ветреника. Тем не менее, Левандовский понимал, что со своим положением и внешностью Эдуард просто обречён на успех у женщин, и был готов до тех пор закрывать глаза на его похождения, пока они не выходят за определённые рамки. Это было его главное и единственное требование к сыну, особенно ужесточившееся с началом противостояния с Черняевыми.
-Я, конечно, всё понимаю: тебе хочется и погулять, и развлечься, - сказал он как-то при подходящем случае. – Но я тебя очень прошу: развлекайся так, чтобы обошлось без скандалов.
Замечание отца задело Эдуарда: он не видел в своём поведении ничего предосудительного. Что такого страшного в том, что у него нет стойких привязанностей в отношении девушек? Лучше так, чем ложь и лицемерие для поддержания глупых иллюзий. Зато никакими явными глупостями он не страдает, к развлечениям относится лишь как к развлечениям, а не смыслу жизни. Да и вообще твёрдая способность контролировать и себя, и ситуацию была одной из его отличительных особенностей, на которую полагались даже его друзья.
-Разве я такая скандальная личность, что ты мне это говоришь? Или ты думаешь, я настолько не дружу с головой?
-Нет, но и предупредить тоже нелишне. В жизни всякое бывает. Иногда из какой-нибудь чепухи возникают такие последствия, что никогда бы и не подумал! Ты сам видишь, что сейчас происходит: Черняевы только и ждут, на чём бы ещё нас поймать. Любая промашка попадёт в газету, а… - он подумал, как бы выразиться, - любая спорная пикантная ситуация – это вообще для них подарок.
-Пикантная ситуация? Я что, совсем, по-твоему, без мозгов?! За кого ты меня принимаешь?
-Я ни за кого тебя не принимаю, Эд, а говорю, что есть. Ты молодой, неженатый… Девушки тоже попадаются разные – с разной моралью и принципами. Сейчас не время для ошибок, и я только попросил тебя об осторожности, во всём.
Эдуард предпочёл не вступать с отцом в спор, разумно полагая, что препирательства не пойдут ему на пользу. Насколько одарённый, настолько и амбициозный, он был полон честолюбивых замыслов в бизнесе и политике и не хотел понапрасну терять возможность их осуществления – тем более, когда сама жизнь тому способствовала. Как раз в это время Левандовские затеяли большой проект по «Городскому коммерческому банку», налаживая партнёрство с немецкими инвесторами. Для Эдуарда это был исключительный шанс проявить себя: поскольку он свободно владел немецким и после окончания университета год обучался в Германии, получив достаточно полное представление об этой стране, ему доверялась значительная часть подготовки переговорного процесса. В случае же успешной реализации намеченного именно он смог бы вести данное направление в дальнейшем. Помимо этого, отец обещал полноценно задействовать его в избирательной кампании, предоставив официальные полномочия и познакомив, таким образом, с политическим закулисьем. И доверие родных, и открывающиеся разноплановые перспективы подогревали самолюбие Эдуарда, усиливая уверенность в своей исключительности. Единственное, что от него сейчас требовалось для осуществления блестящих планов, - это не подводить отца и результатами работы продемонстрировать способность справляться с поставленными задачами, а в собственном скором и непременном успехе Эдуард ни в коей степени не сомневался. Впрочем, несмотря на карьерные устремления, он не считал необходимым отказываться от остальных радостей жизни и, распрощавшись с Ириной, сполна пользовался представившейся свободой.
Сообщение Березиной, что её пригласили в Киев якобы на фотосъёмку для модного каталога (кто-то из бывших любовников вернул старый должок?) и она никак не может отказаться от такой редкостной удачи, прозвучало неожиданно, но не слишком расстроило Эдуарда. К её профессиональным умениям он отнёсся скептически, однако оставил своё мнение при себе и ни отговаривать, ни удерживать её не стал: пусть делает так, как считает нужным. Наверное, его явное безразличие обидело Ирину, но вряд ли сильно: во-первых, сама она по причине собственной поверхностности была неспособна на глубокие переживания, во-вторых, её сразу же поглотили радужные мечты о столичной жизни. В итоге расстались они достаточно прохладно, без лишних эмоций и сожалений, и всё свободное время после отъезда бывшей подружки Эдуард проводил то с друзьями, то в теннисном клубе – ещё одном объекте семейной собственности.

***
Ракетка метнулась вверх, ударив по подлетающему мячу. Удар вышел вскользь, и мячик, спружинив, упал на газон в нескольких метрах. Эдуард опустил ракетку и вытер вспотевший лоб. Партия продолжалась почти два часа, и он ощущал заметную усталость.
-Может, перерыв?
Его партнёр по игре и давний приятель Антон Пригоров отозвался с противоположной стороны корта.
-Можно и перерыв. Передохнём?
-Да. Ты иди, я сейчас подойду.
Эдуард прошёл в раздевалку, открыл электронный замок отделения камеры хранения и нашёл среди своих вещей мобильный телефон. На экране значилось два пропущенных вызова. Номер, с которого звонили, был ему неизвестен, и он не стал перезванивать. Положив телефон в нагрудный карман «адидасовской» теннисной рубашки, он вернулся на корт. Антон сидел в синем пластиковом кресле и пил апельсиновый сок из бутылки. Эдуард придвинул другое кресло и тоже сел. Антон протянул ему ещё одну бутылку с соком.
-Держи, я и на тебя взял. Где ты ходишь?
-Да мобилу забрал. – Он открыл бутылку и с жадностью глотнул.
-Смотри, какие, а? – Антон глазами указал на двух девчонок, на вид лет восемнадцати-двадцати, старательно разминавшихся рядом с кортом.
Девочки, подобные этим, были помимо собственно тенниса ещё одной из причин, почему теннисный клуб привлекал посетителей мужского пола. Эдуард и сам не однажды заводил здесь знакомства с юными красотками, ждущими приятной компании и развлечений.
-Ага, ничего так. Особенно та высокая, да?
-Ну! Классная фигурка.
Почувствовав, что их заметили, девушки засмеялись и стали разминаться ещё усерднее.
-Да, вполне, - согласился Эдуард.
-А вторая как тебе?
-Тоже ничего, но блондинка интереснее.
-Ага, буфера больше! – хохотнул Антон.
У Эдуарда зазвонил телефон. Он достал его – снова тот же неизвестный номер.
-Алло.
-Привет, Эд. – Женский голос в трубке был ему знаком, но он не мог вспомнить, кто его обладательница. Та сама ответила на этот вопрос. – Это Лиза Сорина.
-Привет, Лиза.
-Я не сильно тебя отвлекаю?
-Нет. – Он продолжал разглядывать девушек, которые слали парням свои сияющие улыбки. – Что у тебя? Рассказывай.
-Помнишь, ты говорил, что если будет надо, мы можем поговорить. Ну вот, если это ещё в силе, я бы хотела увидеться с тобой.
-Ну, давай увидимся. Завтра ты сможешь?
-Думаю, да.
-Я буду весь день на работе, хочешь – приезжай ко мне ближе к вечеру. Часов так после четырёх.
-Хорошо, я постараюсь. Но ты точно будешь у себя?
-Конечно. Если нет, я тебе позвоню.
-Спасибо, Эд. Тогда до завтра.
-Давай, пока. – Эдуард отключил телефон.
Антон посмотрел на него с насмешкой.
-И зачем тебе после этого блондинка? – спросил он.
-Ну, эта же брюнетка. – Эдуард подмигнул ему, указывая на свой мобильник.

***
С момента выхода первой публикации про «Городской коммерческий банк» и Эдуарда прошёл месяц. За это время в «Прожекторе» напечатали ещё две статьи, в которых он снова упоминался. Правда, теперь это были не интервью, а нечто вроде коротких обозрений, проливавших свет на некоторые аспекты работы банка, но на самом деле больше чернивших Эдуарда. В связке с ним шёл и Игорь, которого журналисты газеты традиционно преподносили как главного местного злодея. От семьи Левандовских не последовало никакой официальной реакции на эти материалы, но сотрудники «Строй-Модерна» почувствовали на себе их отголоски: последние несколько недель генеральный директор был не в духе, вспыльчив, сердит, чрезмерно придирчив и периодически устраивал своим подчинённым разносы по самым пустячным поводам. По утрам к нему часто приезжал брат, они подолгу о чём-то совещались – иногда вплоть до обеда, но обстановка по-прежнему оставалась накалённой.
В офисных «массах» росло недовольство, и люди всё больше ворчали.
-Понятно, что у них неприятности, но чего на нас отыгрываться? Лучше бы сына своего на место поставил. Левандовский сам его приучил, что с него спроса никакого, всегда прикроют. Привык считать, что всё ему позволено и что так всегда и будет. Пусть хоть раз получит по заслугам, может, меньше самомнения будет! Давно его надо было поставить на место.
Некоторые были лаконичны:
-У Эдика одни бабы и «бабки» на уме. А что с него взять? Живёт, как у бога за пазухой, на всём готовом – ни забот, ни хлопот.
Однако что бы конкретно не говорилось, в любом случае объектом сдерживаемой агрессии неизменно выступал Эдуард – даже когда он появлялся в офисе «Строй-Модерна» на него смотрели с оттенком неприязни. Разговоры, само собой, долетали и до Николая Левандовского, что только усиливало его раздражённую взвинченность.
Лиза тоже слышала, что болтали об Эдуарде. На её собственном мнении о нём это не сказалось: в силу давнего знакомства она не относилась к нему критично. Но куда в большей степени её заботили собственные планы, а вся эта масса негатива вокруг никак им не препятствовала. Скорее, наоборот – давала ей в руки новые карты. Именно запутанность положения должна была подкрепить её аргументы в будущих переговорах с ним: чем слабее были бы позиции Эдуарда, тем прочнее они бы становились у неё, и тем больше вероятность, что она окажется ему нужной.
Ещё раз всё взвесив, она пришла к выводу, что, пожалуй, уже можно браться за его привлечение на свою сторону. К тому же и Березина уже неделю как отсутствовала: Таранов лично сообщил Лизе, что посадил Ирку в самолёт, ещё раз заверив, что никаких осложнений со стороны Эдуарда по поводу её отъезда не возникло.
Она попробовала ему позвонить – в тот вечер, который они провели в «Орхидее», он записал ей свой номер телефона. Но он несколько раз не брал трубку, и она уже почти отчаялась, когда ещё одна её попытка вдруг увенчалась успехом. Лиза не ожидала, что он пригласит её к себе в банк, полагая, что проще всего им встретиться в «Строй-Модерне». Но, с другой стороны, его вариант был даже ещё лучше: по крайней мере, никто из сотрудников офиса не будет видеть, что она с ним разговаривает и, соответственно, не станет об этом трепаться.
К её радости, Бардин в этот день уехал по делам сразу после обеда, и она, отпросившись на час раньше и с трудом справляясь с волнением, отправилась к Эдуарду.

***
-У тебя красиво, - Лиза улыбалась, глядя ему в глаза.
-Спасибо.
-Нет, правда. Мне очень нравится. Это дизайнерская разработка?
-Да – но с моим участием.
Его кабинет и впрямь был впечатляющим – не столько из-за очевидно дорогой обстановки, сколько из-за исключительной подобранности всех составляющих, их гармонии и удачной цветовой гаммы, сочетающей зелёные и коричневые оттенки. К тому же в интерьере присутствовали некоторые достаточно неизбитые идеи. Например, рабочий стол размещался не традиционно у стены, а метрах в двух от неё, в то время как свободное пространство сзади было занято декоративными комнатными растениями – какие-то диковинные лианы вились до самого потолка. Всё вместе это напрочь отметало ощущение казённости, свойственное деловым помещениям, но создавало почти домашний уют. Наверное, здесь действительно приятно работать. Она перевела взгляд дальше. Под зашторенными окнами размещался журнальный столик с двумя глубокими светло-зелёными креслами. Ковёр на полу был коричневой расцветки.
-У тебя прекрасный вкус. – Эдуард вроде собрался что-то сказать, но Лиза опередила его. – Поверь, я в этом кое-что понимаю! Говорю тебе как дочь искусствоведа. Моя мама руководит галереей «Арт-проспект».
-Вот как?
-Да.
-Я бывал там.
-Неожиданно. – Она опять улыбнулась. – А что ты предпочитаешь в живописи?
-Разное. Например, импрессионизм.
-В самом деле? Мне кажется, сейчас это просто модно.
-Не веришь, что у меня может быть своё мнение?
Лиза рассмеялась.
-Прости, Эд, я не то имела в виду. Не конкретно тебя. Просто любовь к импрессионистам во многом сегодня просто тенденция, а не порыв души, вот и всё.
-Говоришь это как дочь искусствоведа? – В его глазах искрился смех.
-Ты меня поймал быстрее, чем я тебя. – Она наигранно вздохнула и опустила руки.
-Нет, Лиза, я понимаю, о чём ты. И даже согласен с тобой. Но насчёт себя могу точно сказать, что это не дань моде. Я люблю Моне. «Кувшинки», «Цветущее апельсиновое дерево», «Маковое поле» - разве это не замечательно? А ван Гог? «Звездная ночь над Роной»?
-Трудно возразить. Мне тоже нравятся «Кувшинки» и «Маковое поле», хотя я не считаю себя специалистом в этом течении. Но с другой стороны, здесь вообще не так просто судить как эксперт: импрессионистов, скорее, всё же надо чувствовать и воспринимать.
-Непременно. Восприятие присутствует уже в самом названии. И оно же лежит в основе картин.
-Могу сообщить тебе, если в «Арт-проспекте» будет выставка работ импрессионистов.
-Буду признателен. Присаживайся. – Эдуард подвинул ей стул, после чего сел за свой стол.
Однако Лиза не стала спешить следовать его приглашению, ещё раз обведя комнату глазами, а на самом деле давая ему возможность рассмотреть себя саму. Она специально оделась так, чтобы уже своим видом расположить его к себе: её костюм бирюзового цвета был очень ей к лицу, а узкая юбка намного выше колена открывала длинные ноги. Эдуард действительно посмотрел на неё, но ничего не сказал.
Лиза села.
-Что тебя привело ко мне? Наверное, всё-таки не одно только желание поговорить об импрессионистах?
-Ты прав: не только это. На самом деле, куда более прозаические вещи.
-Проза всегда неизбежна. Я слушаю тебя.
-Я хотела поделиться с тобой кое-какими соображениями. Я рассказывала тебе, что пытаюсь анализировать наши стартовые позиции на выборах. – Он кивнул. – Так вот… С чего лучше начать? Меня в большей степени интересовали наши возможные слабые места. Их нужно знать, чтобы обезопасить себя. Я пересмотрела, о чём пишет «Прожектор», в каком стиле, на что они обращают главное внимание. В общем, попыталась на том, что есть, выстроить тенденции – тогда можно предполагать, чего ждать дальше. И так получается, что одна из целей, по которым они, вероятно, будут метить, - это ты.
-Я? – Он искренне удивился. – Разве не Игорь Николаевич? Какой им интерес ко мне?
-Для них как раз есть такой интерес: иногда окружным путём можно зайти дальше, чем прямым. Игоря Николаевича они и так не оставят в покое. Но этого мало, потому что это – очевидность. В политической войне нужны ещё неожиданные действия, причём болезненные. Мэр – лицо публичное, он в принципе должен быть готов к критике и неприятию, и ему в любом случае есть чем ответить. Даже если его очень сильно критиковать, у него останутся и сторонники, и аргументы в свою пользу. А если бить по другому человеку, но так, чтобы это отражалось на главном объекте? Типа ударной волны. Это даёт намного более сильный эффект! Как мужчина, ты лучше меня понимаешь в военной тактике. Что приносит больше проблем – постоянные удары по одной главной цели или ковровые бомбардировки? Безусловно, по значимости результата важнее первое, но в качестве средства общей деморализации, беспорядочных разрушений и постоянного напряжения – второе несравнимо сильнее. Ни одна армия не откажется от этого вида ведения войны.
-Ничего не могу тебе возразить. Больше того – я приятно удивлён твоими необычными для девушки знаниями и ходом рассуждений. Но я всё же не могу понять, почему предпочтение в качестве дополнительной цели для бомбёжки должно отдаваться именно мне, а не, скажем, моему отцу или Бардину? Или хотя бы президенту правления банка?
-Потому что у тебя меньше способов себя защитить. И потому что ты – не постороннее лицо. Вот про тебя написали уже три статьи. Что ты можешь по ним ответить?
-Почему я вообще должен по ним отвечать? – она уловила в его голосе раздражение. – Какой-то идиот, у которого самого рыльце в пушку, наговорил обо мне всяких гадостей. На идиотов не обращают внимания!
-Для начала надо знать, что это идиот, а многие ли об этом знают кроме тебя?
-Я не стану перед ним оправдываться.
Лиза откинулась на спинку стула. Говорить с ним оказалось непросто, но она и не надеялась на лёгкую беседу.
-Я не говорю об оправданиях – по крайней мере, не в данном случае. Даже «Прожектору» твои оправдания не нужны. Им нужно вызвать у людей неприязнь и отторжение к вам, вот и всё. Для данной задачи ты подходишь. Больше чем твой отец и чем Бардин – извини.
Он, чуть сощурившись, посмотрел в сторону. Она испугалась, что оскорбила его – это было бы самой большой ошибкой. Не хватало ещё, чтобы он прекратил разговор!
-Не обижайся на меня! То, что я сейчас сказала, я не говорила никому. И не скажу. Но я сказала тебе, потому что это касается тебя. И ты говорил, что хочешь быть полезен своей семье. Поэтому я и посчитала нужным поделиться своими мыслями!
-Я не обижаюсь. – Теперь он тоже откинулся в кресле, положив руки на подлокотники, и пытливо взглянул в её лицо. – То есть ты считаешь, что именно я – наиболее подходящий объект для ненависти?
-Разве я это сказала? – Лиза чуть приподняла брови в деланном удивлении. – Эд, так считаю не я, а те, кто заказывает эти статьи и оплачивает вашу антирекламу. Что касается лично меня, то я не вижу никаких причин для ненависти. Но у кого-то могут быть другие взгляды.
Какое-то время он молчал, глядя прямо перед собой. Она ждала, что он ответит, пытаясь понять, удалось ли ей хотя бы немного убедить его в своей правоте, – а в данном случае она не манипулировала фактами.
-Скажи мне, - наконец заговорил Эдуард, - а если бы тебе платили за то, чтобы вести нашу антирекламу, если бы ты работала на противоположной стороне, кого бы ты избрала своей целью?
Лиза невольно закусила губу. Нет, как всё-таки ловко он попытался прижать её! Но и она не так податлива, чтобы сразу быть сбитой с толку.
-Если бы я была на противоположной стороне, я бы ничего не стала менять. И они ничего не станут менять – я не верю в это. Они нашли удобный для себя путь. А я – поскольку я работаю на вашей стороне – должна предупредить тебя о своих подозрениях.
-Ну, хорошо. – Он качнулся вперед и выпрямился. – Допустим, ты права в том, что я и есть их цель. Что в таком случае я должен делать?
Это было ближе к тому, чего она ждала изначально. Кажется, постепенно они всё же начали двигаться в нужном направлении, и Лиза воспрянула духом.
-Естественно, не оправдываться – в этом ты абсолютно прав. И не уподобляться вашим противникам.
-Противники бы подали в суд, - усмехнулся Эдуард.
-Я не юрист, а пиарщик. Со своей позиции могу сказать, что суд, наверное, можно выиграть, но это не поменяет ситуацию.
-Тогда скажи как пиарщик.
Он не скрывал своего любопытства.
-Тебе нужно всего лишь самое простое: поменять свой имидж. Я имею в виду не внешний облик, а представление о себе.
Эдуард не удержался от того, чтобы не рассмеяться, и она улыбнулась ему в ответ.
-Лиза, я, конечно, далеко не идеальный, но меня вполне устраивает то, кем я есть. Я не хочу меняться.
-Ну, так и не меняйся. Но люди вокруг должны думать, что ты изменился – этого будет достаточно. Подбрось им что-нибудь, что бы повлияло на их мнение.
-Может, ты объяснишь подробнее?
-Постараюсь. Надо определить те характеристики, которые не идут тебе в плюс в понимании окружающих. Обыватели не любят успешных людей, и ещё больше тех, кто, как им кажется, успеха не заслуживает. Так вот, они считают, что тебе всё далось без усилий, просто свалилось по рождению. К твоему отцу и Игорю Николаевичу многие относятся по-другому, потому что они добивались своего положения сами, а ты просто получил готовое. Это одно. Второе – это впечатление о лёгкости твоей жизни. Люди смотрят на тебя и думают: ну, какие у него проблемы? Да никаких, живет без всяких бед, в своё удовольствие. А они – нет, но их злит не столько собственное положение, сколько твоё. Третье – это то, что выходит из первого и второго. Ты не похож на других, Эд. По своему положению, по образу жизни, по мировосприятию, по своим проблемам, и это отталкивает от тебя. Ты для них чужой, а чужих не любят и ничего им не прощают. Отсюда вывод: стань им чем-нибудь ближе. Удиви их, заставь их посмотреть на тебя по-другому. Сделай что-нибудь такое, позволь им понять тебя, и тогда кто-то из них уже не сможет тебя ненавидеть.
-И что конкретно ты мне предложишь? Что такого я мог бы сделать, чтобы на меня посмотрели по-другому?
Лиза уже вплотную была у своей цели, и испытывала сейчас беспокойство за конечный результат.
-Ну… - Она подняла глаза в потолок, изображая напряжённую задумчивость. – Не знаю даже… Что же такое не слишком сложное и быстрое? Нам ведь нужен быстрый эффект! Хм. Послушай! А ты бы мог, например, жениться!
-Что сделать?
Он был удивлён, но, как ей показалось, воспринял её слова как шутку.
-Жениться. – Невозмутимо повторила Лиза. – Положение женатого человека поднимает статус, а это как раз то, что тебе и надо. Эд, действительно! – Она убедительно разыгрывала восторг, якобы нашедший на неё из-за удачной случайной идеи. – Семейные ценности никто не отменял, на общественное мнение такие вещи всегда действуют положительно!
-Лиза, я не собираюсь жениться ради общественного мнения.
Его насмешка несколько покоробила её. После всего, что она ему рассказала, ей всё же хотелось бы, чтобы он ставил её суждения выше.
-Подожди, ты не понял. Я упустила один момент, а он и есть самый важный. Это совсем не обязательно должен быть полноценный брак – достаточно фиктивного. Я же говорила тебе, нет необходимости менять что-то на самом деле, важнее видимость перемен.
-Фиктивный брак?
-Ну да. Можно просто с кем-нибудь договориться на этот счёт и расписаться. Пройдут выборы – и вы разведётесь.
Он смотрел на неё так, словно она мастерски его разыграла, в больших светлых глазах Эдуарда искрился смех. Ей стало не по себе, что он, чего доброго, разгадает её намерения. Какой позор! Таранов был прав. И почему она не послушала его?! Такое блестящее начало этого разговора неумолимо двигалось к плачевному финалу. Лиза сделала ещё одну отчаянную попытку хоть немного спасти ситуацию.
-Это не моя придумка. Это стандартный ход! Разные «звёзды» иногда прибегают к подобному. Они ведь не всегда на самом деле создают семью: иногда это чистый пиар. Им нужно, чтобы о них заговорили и чтобы увидели в новом свете. А что так кардинально меняет представление о человеке как ни свадьба и развод? Если это ещё и обставлено хорошо, то вообще супер! Людей всегда интересует чья-то личная жизнь, и на этом многие играют. Кольцо – это только кольцо, но оно бессознательно вызывает доверие, ощущение чьей-то надёжности.
Эдуард пожал плечами.
-По-моему, это глупо.
-Это не глупо, потому что результативно. И к тому же просто и без издержек. Всего лишь инсценировка, зато какая отдача! Ну скажи, разве ты не согласен со мной?
-Я не говорю, что не согласен в принципе. Кто хочет – пожалуйста. Пусть женятся, разводятся… Но лично мне это неинтересно.
Лиза поняла, что этот раунд проиграла. Вот же упрямый, как баран! Ну ладно, ей тоже не занимать упрямства! Так легко она не сдастся. Надо попробовать подойти с другой стороны – обидеться. Женская обида обычно сильно действует на мужчин.
-Знаешь что! – Вид у неё был глубоко расстроенный, причем совершенно искренне. – Я пытаюсь быть тебе полезной, что-то посоветовать, сама проявляю инициативу, хотя мне это могло бы быть абсолютно всё равно. И что я получаю в ответ? Ничего. Ты смеёшься и даже не хочешь меня слушать. – Она опустила глаза на свои открытые колени и похлопала ресницами.
Это возымело свой эффект. Он слегка растерялся – видимо, испугавшись, что она, чего доброго, может расплакаться. К тому же ему явно было неловко, что он стал причиной её расстройства.
-Ну, подожди. Не обижайся, ладно? Я слушаю тебя. Просто то, что ты сказала… Ну, это по крайней мере очень неожиданно. И потом, я не думаю, что из-за статей в бульварной газете нужно идти на какие-то радикальные меры. Те же «звёзды», о которых ты говоришь, - они даже не обращают внимания на то, что про них пишут! Поэтому я и отнёсся так к твоей идее. Всё нормально? – Он улыбнулся ей.
-Нормально.
-Ну, и хорошо. Рассказывай, что ты там хотела сказать про этот договор.
-Эд! Ну, то был не лучший вариант.
-Но у тебя ведь пока нет другого. Давай уже тот, какой есть.
-Ладно. Здесь нет ничего сложного – я читала про подобные ситуации, потому и вспомнила об этом. Нужно всего лишь договориться с какой-нибудь хорошо знакомой тебе умной и порядочной девушкой – понятно ведь, что девушка должна производить очень хорошее впечатление. Ну, и конечно, такой, которой можно доверять – чтобы она не проболталась никому, не наделала ещё каких-нибудь глупостей и честно выполнила свою часть обязательств. Сыграла твою жену. Естественно, всё это должно быть в тайне от всех, иначе не будет достоверности. Смысл как раз в том, чтобы всё выглядело максимально правдоподобно и убедительно. Дальше идёт официальная регистрация брака и полная иллюзия семейной жизни, включая совместное проживание. Для посторонних глаз, конечно, а там уж как договоритесь. Ну и определиться, на какой срок заключается такой союз. Потом брак просто расторгается, и всё.
-И что это даст?
-То, что люди в своей массе по-разному смотрят на тех, у кого есть семья, и тех, кто ведёт холостяцкий образ жизни. К первым больше доверия и расположения. Иначе почему практически нет холостых политиков? Думаешь, у них у всех счастливые семьи и любящие жены? Нет. В ряде случаев это не более чем шоу. Они и не разводятся только поэтому – ради своей репутации. Когда я училась, нам рассказывали, что есть негласное правило: политику нужно иметь семью. Или хотя бы её видимость.
-Наверное, в этом смысле ты права. Но правило – не догма. И я не политик. Лиза, я не представляю, как всё, что ты рассказала, соотносится со мной.
-Ты, конечно, как хочешь, но я всё равно считаю, что брак мог бы изменить к тебе отношение. – Она пожала плечами. – Может, тебя мало волнует данный вопрос, потому что ты не слышишь, что о тебе говорят. А я слышу.
-Да ну, пусть себе говорят. Ты думаешь, что если я распишусь с кем-нибудь, обо мне сразу начнут говорить только хорошее? Ведь нет. По-моему, самое простое – вообще не брать в голову все эти разговоры. В любом случае, спасибо за попытку помочь. Правда, спасибо.
-Извини, что попытка оказалась неудачной. Может, мне удастся придумать что-нибудь более подходящее.
-Не сомневаюсь, что удастся. Мне будет интересно послушать.
Она попрощалась с ним с тяжёлым сердцем. Столько усилий – и всё напрасно! Даже ни малейшего колебания в нужную сторону. Хорошо ещё, что ей удалось не дать ему заподозрить себя! Да, Таранов не преувеличивал, когда сомневался в её способностях, а вот сама она сильно переоценила свои силы. Поражение было неприятно, однако Лиза не жалела о том, что ввязалась в это дело: всё равно место возле Эдуарда вакантно, а если она войдёт в его доверие, из этого ещё может что-нибудь выгореть – пусть и не в том варианте, как она предполагала изначально. Важнее, чтобы в ответ на её поддержку он тоже начал поддерживать её, а добиться его расположения ей, похоже, уже удалось, хотя и отнёсся он к ней не слишком серьёзно. Она больше не рассчитывала завоевать Эдуарда кавалерийским наскоком, отдав предпочтение осторожным и постепенным действиям. Однако главная её задача – стать необходимой ему – осталась неизменной.

__________________________
© Copyright: Юлия Раух, 2015
Свидетельство о публикации №215071801195 http://www.proza.ru/2015/07/18/1195


"Выхода нет только из гроба. Так что не нойте" (Дж.Депп)
 
ФОРУМ » ТВОРЧЕСТВО » NoМиП » Хроника провинциального двора (Роман (не фан-фик): драма, мелодрама)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:


МиП © 2008-2024