Вы помните, Вы всё, конечно, помните, Как я стоял, Приблизившись к стене, Взволнованно ходили вы по комнате И что-то резкое В лицо бросали мне. Вы говорили: Нам пора расстаться, Что вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел - Катиться дальше, вниз. Любимая! Меня вы не любили. Не знали вы, что в сонмище людском Я был как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком. Не знали вы, Что я в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, что не пойму - Куда несет нас рок событий. Лицом к лицу Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье. Когда кипит морская гладь - Корабль в плачевном состояньи. Земля - корабль! Но кто-то вдруг За новой жизнью, новой славой В прямую гущу бурь и вьюг Ее направил величаво.
Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался? Их мало, с опытной душой, Кто крепким в качке оставался.
Тогда и я, Под дикий шум, Но зрело знающий работу, Спустился в корабельный трюм, Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был - Русским кабаком. И я склонился над стаканом, Чтоб, не страдая ни о ком, Себя сгубить В угаре пьяном.
Любимая! Я мучил вас, У вас была тоска В глазах усталых: Что я пред вами напоказ Себя растрачивал в скандалах. Но вы не знали, Что в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, Что не пойму, Куда несет нас рок событий...
Теперь года прошли. Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому! Сегодня я В ударе нежных чувств. Я вспомнил вашу грустную усталость. И вот теперь Я сообщить вам мчусь, Каков я был, И что со мною сталось!
Любимая! Сказать приятно мне: Я избежал паденья с кручи. Теперь в Советской стороне Я самый яростный попутчик. Я стал не тем, Кем был тогда. Не мучил бы я вас, Как это было раньше. За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша. Простите мне... Я знаю: вы не та - Живете вы С серьезным, умным мужем; Что не нужна вам наша маета, И сам я вам Ни капельки не нужен. Живите так, Как вас ведет звезда, Под кущей обновленной сени. С приветствием, Вас помнящий всегда Знакомый ваш Сергей Есенин. <1924>
Я - Девушка, и, значит, я - Актриса, Во мне сто лиц и тысяча ролей. Я - Девушка, и, значит, я - Царица, Возлюбленная всех земных царей. Я - Девушка, и, значит, я - Рабыня, Познавшая солёный вкус обид. Я - Девушка, и, значит, я - Пустыня, Которая тебя испепелит. Я - Девушка. Сильна я поневоле, Но, знаешь, даже если жизнь - борьба, Я - Девушка, я слабая до боли, Я - Девушка, и, значит, я - Судьба. Я - Девушка. Я просто вспышка страсти, Но мой удел - терпение и труд, Я - Девушка. Я - то большое счастье, Которое совсем не берегут. Я - Девушка, и этим я опасна, Огонь и лёд навек во мне одной. Я - Девушка, и, значит, я - Прекрасна С младенчества до старости седой. Я - Девушка, и в мире все дороги Ведут ко мне, а не в какой-то Рим. Я - Девушка, я избранная Богом, Хотя уже наказанная им...
Евтушенко Е. А. КИОСК ЗВУКОЗАПИСИ Памяти В. Высоцкого
Бок о бок с шашлычной, шипящей так сочно, киоск звукозаписи около Сочи. И голос знакомый с хрипинкой несется, и наглая надпись: "В продаже - Высоцкий". Володя, ах, как тебя вдруг полюбили Со стереомагами автомобили! Толкнут прошашлыченным пальцем кассету, И пой, даже если тебя уже нету. Торгаш тебя ставит в игрушечке-"Ладе" Со шлюхой, измазанной в шоколаде, и цедит, чтоб не задремать за рулем: "А ну-ка Высоцкого мы крутанем!" Володя, как страшно меж адом и раем крутиться для тех, кого мы презираем! Но, к нашему счастью, магнитофоны Не выкрадут наши предсмертные стоны. Ты пел для студентов Москвы и Нью-Йорка, Для части планеты, чье имя - "галерка". И ты к приискателям на вертолете Спускался и пел у костров на болоте. Ты был полу-Гамлет и полу-Челкаш. Тебя торгаши не отнимут. Ты наш... Тебя хоронили, как будто ты гений. Кто - гений эпохи. Кто - гений мгновений. Ты - бедный наш гений семидесятых И бедными гениями небогатых. Для нас Окуджава был Чехов с гитарой. Ты - Зощенко песни с есенинкой ярой, И в песнях твоих, раздирающих душу, Есть что-то от сиплого хрипа Хлопуши! ...Киоск звукозаписи около пляжа. Жизнь кончилась. И началась распродажа.
* * * Когда любовь охватит нас Своими крепкими когтями, Когда за взглядом гордых глаз Следим мы робкими глазами, Когда не в силах превозмочь Мы сердца мук и, как на страже, Повсюду нас и день и ночь Гнетет все мысль одна и та же; Когда в безмолвии, как тать, К душе подкрадется измена,- Мы рвемся, ропщем и бежать Хотим из тягостного плена. Мы просим воли у судьбы, Клянем любовь - приют обмана, И, как восставшие рабы, Кричим: "Долой, долой тирана!"
Но если боги, вняв мольбам, Освободят нас от неволи, Как пуст покажется он нам, Спокойный мир без мук и боли. О, как захочется нам вновь Цепей, давно проклятых нами, Ночей с безумными слезами И слов, сжигающих нам кровь... Промчатся дни без наслажденья, Минуют годы без следа, Пустыней скучной, без волненья Нам жизнь покажется... . . . . . . . . . . . Тогда, Как предки наши, мы с гонцами Пошлем врагам такой привет: "Обильно сердце в нас мечтами, Но в нем теперь порядка нет, Придите княжити над нами..." 1870-е годы
* * * Ночи безумные, ночи бессонные, Речи несвязные, взоры усталые... Ночи, последним огнем озаренные, Осени мертвой цветы запоздалые!
Пусть даже время рукой беспощадною Мне указало, что было в вас ложного, Все же лечу я к вам памятью жадною, В прошлом ответа ищу невозможного...
Вкрадчивым шепотом вы заглушаете Звуки дневные, несносные, шумные... В тихую ночь вы мой сон отгоняете, Ночи бессонные, ночи безумные! 1876
Сумасшедший
Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх И можете держать себя свободно, Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях Я королем был избран всенародно, Но это всё равно. Смущают мысль мою Все эти почести, приветствия, поклоны... Я день и ночь пишу законы Для счастья подданных и очень устаю. Как вам моя понравилась столица? Вы из далеких стран? А впрочем, ваши лица Напоминают мне знакомые черты, Как будто я встречал, имен еще не зная, Вас где-то, там, давно... Ах, Маша, это ты? О милая, родная, дорогая! Ну, обними меня, как счастлив я, как рад! И Коля... здравствуй, милый брат! Вы не поверите, как хорошо мне с вами, Как мне легко теперь! Но что с тобой, Мари? Как ты осунулась... страдаешь всё глазами? Садись ко мне поближе, говори, Что наша Оля? Всё растет? Здорова? О, Господи! Что дал бы я, чтоб снова Расцеловать ее, прижать к моей груди... Ты приведешь ее?.. Нет, нет, не приводи! Расплачется, пожалуй, не узнает, Как, помнишь, было раз... А ты теперь о чем Рыдаешь? Перестань! Ты видишь, молодцом Я стал совсем, и доктор уверяет, Что это легкий рецидив, Что скоро всё пройдет, что нужно лишь терпенье. О да, я терпелив, я очень терпелив, Но всё-таки... за что? В чем наше преступленье?.. Что дед мой болен был, что болен был отец, Что этим призраком меня пугали с детства,- Так что ж из этого? Я мог же, наконец, Не получить проклятого наследства!.. Так много лет прошло, и жили мы с тобой Так дружно, хорошо, и всё нам улыбалось... Как это началось? Да, летом, в сильный зной, Мы рвали васильки, и вдруг мне показалось...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, васильки, васильки... Много мелькало их в поле... Помнишь, до самой реки Мы их сбирали для Оли.
Олечка бросит цветок В реку, головку наклонит... "Папа,- кричит,- василек Мой поплывет, не утонет?!"
Я ее на руки брал, В глазки смотрел голубые, Ножки ее целовал, Бледные ножки, худые.
Как эти дни далеки... Долго ль томиться я буду? Всё васильки, васильки, Красные, желтые всюду...
Видишь, торчат на стене, Слышишь, сбегают по крыше, Вот подползают ко мне, Лезут всё выше и выше...
Слышишь, смеются они... Боже, за что эти муки? Маша, спаси, отгони, Крепче сожми мои руки!
Поздно! Вошли, ворвались, Стали стеной между нами, В голову так и впились, Колют ее лепестками.
Рвется вся грудь от тоски... Боже! куда мне деваться? Всё васильки, васильки... Как они смеют смеяться? . . . . . . . . . . . .
Однако что же вы сидите предо мной? Как смеете смотреть вы дерзкими глазами? Вы избалованы моею добротой, Но всё же я король, и я расправлюсь с вами! Довольно вам держать меня в плену, в тюрьме! Для этого меня безумным вы признали... Так я вам докажу, что я в своем уме: Ты мне жена, а ты - ты брат ее... Что, взяли? Я справедлив, но строг. Ты будешь казнена. Что, не понравилось? Бледнеешь от боязни? Что делать, милая, недаром вся страна Давно уж требует твоей позорной казни! Но, впрочем, может быть, смягчу я приговор И благости пример подам родному краю. Я не за казни, нет, все эти казни - вздор. Я взвешу, посмотрю, подумаю... не знаю... Эй, стража, люди, кто-нибудь! Гони их в шею всех, мне надо Быть одному... Вперед же не забудь: Сюда никто не входит без доклада. <1890>
* * * Я люблю тебя так оттого, Что из пошлых и гордых собою Не напомнишь ты мне никого Откровенной и ясной душою, Что с участьем могла ты понять Роковую борьбу человека, Что в тебе уловил я печать Отдаленного, лучшего века! Я люблю тебя так потому, Что не любишь ты мертвого слова, Что не веришь ты слепо уму, Что чужда ты расчета мирского; Что горячее сердце твое Часто бьется тревожно и шибко... Что смиряется горе мое Пред твоей миротворной улыбкой! 24 июля 1859 Примечания: Датируется по спискам в тетради Е. А. Хвостовой, во втором из них заглавие «Ей же» (т. е. Е. В. Сафанович, в замужестве Лазаревской, по-видимому дочери В. И. Сафановича, бывшего в 1854—1866 гг, орловским губернатором). В конце приписано позднее, по-видимому Апухтиным: «M-me Лазаревской, рожд. Е. Сафанович» и дата: Орел, 1859
ВКонтакте увидела стихотворения Довлатова. Делюсь. Лирика Сергея Довлатова
Встретились мы с ним в безлюдном парке. — Здравствуйте, любезности потом, Эта женщина — моя! Я ей дарил подарки С нею завтракал в кафе полупустом.
На моей сорочке след ее помады Ею простыни мои помяты! — Я сказал и молча закурил. А соперник мой заговорил.
— Я не спорю, — отвечал он кратко, — Но однажды на закате дня Вы прошли, и женщина украдкой Искоса взглянула на меня.
Вот и все. Не знаю почему, Как я позавидовал ему.
***
Я вспоминаю о прошедшем, Детали в памяти храня: Не только я влюблялся в женщин, Влюблялись все же и в меня.
Получше были и похуже, Терялись в сутолоке дней, но чем-то все они похожи, Неравнодушные ко мне.
Однажды я валялся в поле, Травинку кислую жуя, И,наконец,представьте,понял, что сходство между ними-я.
*** На станции метро, среди колонн, Два проходимца пьют одеколон И рыбий хвост валяется в углу На мраморно сверкающем полу. Мы ближе к коммунизму с каждым днем Мы запросто беседует о нем. А в космосе, быть может, среди звезд Летает по орбите рыбий хвост.
***
НОВОГОДНИЙ ВЕЧЕР
Нарядили солдаты елку, Стали весело танцевать Танцевали солдаты польку, Танцевали солдаты вальс.
Обещали прийти девчата, Обещали быть ровно в семь, Стало ясно часу в девятом, Что они не придут совсем.
Потушили солдаты свечи, Покурили и разошлись. Вот и все. Только этот вечер, Я забыть не смогу всю жизнь.
Удивлялось потом начальство, Подполковник не мог понять: «Я ведь им разрешил до часу В этот день не ложиться спать».
***
И пребывают с нами вера, надежда, любовь, но ЛЮБОВЬ из них больше!(с)
Зелёный ,обшарпанный ,старенький поезд... Я каждый вагон расцелую глазами... Отправь меня в Детство,где травы по пояс, Где дождь размывает запретные грани... - Где можно чумазой из мокрого сада Явиться под вечер к воркующей печке , Уверенной твёрдо ,что мне будут рады- Промокшей до нитки заблудшей овечке... - И россыпи яблок в девчачьем подоле , Сокровищем бабушке в тёплые руки! В ведёрке царапины вымыть от боли... Мелодией сна уничтожить все звуки... - В пуховых подушках проснуться счастливой Под взглядом,в окно постучавшего, клёна... Обои в цветочек уютностью милой... С рождения ,кажется , с ними знакома... - Зелёный ,обшарпанный ,старенький поезд Меня на перроне сегодня оставил... Уехал к тем травам ,что были по пояс , И в яблочной памяти с грустью растаял...
Счастье, как здоровье:когда его не замечаешь, значит, оно есть!(И.С Тургенев)
Человек каждый день поднимается, как на бой. Человек каждый день поднимается, как на сцену. Человек очень занят – он между собой и ещё одним человеком возводит стену.
Выше стены Китайской, Китайской стены длинней. Птица не перелетит, не перелезет ящер. Ласточкиного гнезда не совьют на ней, и надежду оставят всяческие входящие.
За кирпичом кирпич, за плитой плита. Без обеда, без ужина и без чая. Смотри, человек, - я любил тебя так и так, я вот так, и так, и так тебя не прощаю.
Хоть бы одна бойница, одно окно, хоть бы свободный вечер - майский, ветреный и бесценный... Человек говорит: мне давно уже всё равно. Мне не больно. Мне просто нравится строить стены.
А там, на благословенной твоей стороне, столько прекрасных мест, - что же ты тянешь вожжи?
Человек стоит, прислонился щекой к стене. Человек другой никуда не уходит тоже.
Наигралась,нагулялась,мама положила спать, Вдруг во сне я испугалась, надо маму срочно звать. Со мной мама поскакала, убаюкала опять. Буду спать теперь я долго, можешь мама тоже спать.
Только что-то непростое началось вдруг с животом. Мама, обними скорее, поцелуй, поспишь потом.
Мама снова поскакала, попыталась соску дать. Ладно, мама, засыпаю, положи меня в кровать. Но в кровати не лежится, жестко, холодно мне тут. Мне б сейчас на ручки к маме и услышать сердца стук.
Со мной снова мама скачет. Можешь мама не скакать. Если буду я на ручках, буду я отлично спать. Что такое? Что случилось? Нос не дышит! Мамы нет! Заору: «Ну где ты, мама?» Сколько ночью всяких бед.
Носик дышит, пузо в норме, добрый сон пришел в кровать. Мама, спи. Малыш в кроватке будет очень крепко спать. Хочется перевернуться, в бортик врезалась - и вот, Я сижу кричу и ною, прямо разболелся рот.
Помоги скорее, мама, не могу уснуть опять. Очень уж хочу я, мама, перелезть к тебе в кровать. Мама десны мне намажет, поменяет мне штаны, Соску даст, споёт и скажет: «Люди ночью спать должны!».
Ладно, мама, спать я буду только на тебе пока. Мама снова поскакала, чтобы усыпить дитя.
Я глазенки открываю. Что я вижу? Расцвело! Мама, мама, просыпайся, уже солнышко взошло! Что за тетенька с глазами как у рыбы-камбалы? Что у тети с волосами? Дыбом встали все они. Смотрит тетенька безумно! Может маму мне позвать? Это мама, запах чую! Мамочка, давай играть!!!!)))
Правде – ''В глаза, в глаза мне смотреть сказал!!!!!!!''
Не исчезай… Исчезнув из меня, развоплотясь, ты из себя исчезнешь, себе самой навеки изменя, и это будет низшая нечестность. Не исчезай… Исчезнуть — так легко. Воскреснуть друг для друга невозможно. Смерть втягивает слишком глубоко. Стать мертвым хоть на миг — неосторожно. Не исчезай… Забудь про третью тень. В любви есть только двое. Третьих нету. Чисты мы будем оба в Судный день, когда нас трубы призовут к ответу. Не исчезай… Мы искупили грех. Мы оба неподсудны, невозбранны. Достойны мы с тобой прощенья тех, кому невольно причинили раны. Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг, но как нам после встретиться в столетьях? Возможен ли на свете твой двойник и мой двойник? Лишь только в наших детях. Не исчезай. Дай мне свою ладонь. На ней написан я — я в это верю. Тем и страшна последняя любовь, что это не любовь, а страх потери.
Настоящее счастье гнездится в простом: В том, как он каждый вечер приходит с работы, Как она наполняет уютом их дом, И как вместе они каждый вечер субботы.
Как она беспокоится, ел ли в обед, Как ему интересно, о чем она пишет, Как она разрешает не выключить свет, И как он соглашается сделать потише.
Как они строят планы на день и на год, Как они иногда не мешают друг другу, Как все в общем и целом неспешно идет По однажды легко заведенному кругу.
Что же в этом чудесного? Это же быт! Здесь кастрюли гремят и скрипят половицы. Да, но именно здесь и возможно - любить И друг друга читать - до последней страницы.
Правде – ''В глаза, в глаза мне смотреть сказал!!!!!!!''
Сообщение отредактировал gostia - Воскресенье, 30.06.2013, 23:22
Все это было, было. Все это нас палило. Все это лило, било, вздергивало и мотало, и отнимало силы, и волокло в могилу, и втаскивало на пьедесталы, а потом низвергало, а потом забывало, на поиски разных истин, чтобы начисто заблудиться в жидких кустах амбиций, в дикой грязи простраций, ассоциаций концепций и – среди просто эмоций.
Но мы научились драться и научились греться у спрятавшегося солнца и до земли добраться без лоцманов, без лоций, но – главное – не повторяться. Нам нравится постоянство. Нам нравятся складки жира на шее у нашей мамы, а также наша квартира, которая маловата для обитателей храма.
Нам нравится распускаться. Нам нравится колоситься. Нам нравится шорох ситца и грохот протуберанца, и, в общем, планета наша, похожа на новобранца, потеющего на марше.
Иосиф Бродский
Правде – ''В глаза, в глаза мне смотреть сказал!!!!!!!''
«Я – несчастный самый на планете… У меня сварливая жена… Слишком избалованные дети, Чересчур холодная весна… Со здоровьем тоже всё не очень… И начальник – полный идиот. Денег вечно мало, между прочим… И во всём стабильно не везёт. Нет друзей, лишь маски лицемеров И машина сломана, стара… Люди вечно злые, как пантеры… Завтра будет также, как вчера…»
Ангел за спиной стоял, вздыхая… Все желанья он в тетрадь писал… Бог читал, в реальность воплощая Всё о чём мужчина причитал…
Рядом с ним в автобусе сидела Женщина у самого окна. В небо с восхищением смотрела С мыслями: «Какая же весна!» Небеса она благодарила, Что здоровы мама, муж и дочь, И за всё, что есть, за всё что было… Веря в то, что Бог готов помочь… И за то, что может наслаждаться Пеньем птиц и запахом цветов… Ей хотелось миру улыбаться, Ей хотелось добрых лиц и слов…
Ангел всё записывал, кивая, Там в толпе, у самого окна… Бог читал, в реальность воплощая Всё о чём подумала она…
Ирина Самарина-Лабиринт
Правде – ''В глаза, в глаза мне смотреть сказал!!!!!!!''
Сообщение отредактировал gostia - Понедельник, 01.07.2013, 11:14
Всем привет! Открыла сегодня для себя потрясающую поэтессу - захотелось поделиться.
Ольга Бешенковская
**** Повернусь на левый – к чему просыпаться рано? Всё равно подымается уровень океана... И пускай не конец, но хотя бы затменье света обещал Нострадамус всем нам на это лето. Нестерпимо много скопилось на свете мрака. И под камнем сердца – всегда закуток для рака... Видно, пробил час, повздыхав, подводить итоги. Не была на Марсе. Не гладила римской тоги. Но ещё застала шершавую ласку леса, где людей бежав, из себя изгоняла беса. Мне давно уж ясно, что всякая сласть – от Бога: одному – пирог, а другому – на дно пирОга... Тем достались Альпы, а этим – весло и Висла. Кроме счастья, жизнь не имеет иного смысла. Никакой полиглот не освоит летучий птичий. Разглядеть бы Лик в блеклых масках земных обличий... А потом – синева до слёз, благодать, нирвана. Пена – ртом, или бешенство океана? Растолкай меня, дай мне кофе глоток бодрящий. Притворюсь, что я всё ещё человек борящий. А глаза украдкой летят облакам вдогонку, зацепляясь то за тетрадку, то за иконку...
*** А кто-то всё еще рожает, хоть всё в России дорожает, всё, кроме жизни... Страшно жить... Цена дыханию - копейка... И счастлив более калека, Не уготованный служить...
Слепцу не выдадут винтовку, хромой не выстрелит в литовку, во всяком случае - пока... Есть вещий знак в болезни сына: не посягнет на армянина его окрепшая рука...
Присяду тихо к изголовью: Господь больной наполнил кровью твои тропинки, чтобы мне сквозь слезы радоваться втайне: ты не палач в Афганистане, ты не прислужник Сатане.
Ты не патрон в чужой обойме, ты не обрубок в яме бойни, и, сколько нам снегов и снов прольется, примем без обиды. Благословенны инвалиды в стране, крестовой до основ.
Безумицы! С прощальной лаской склоняться надо над коляской... (Ох, наше русское авось...) И, может быть, в трубе подзорной, как Спас от гибели позорной, Чернобыль светится насквозь...
*** Предыстория к стихотворению: Чешский студент Ян Палах (1948-1969) протестуя против оккупации Чехословакии войсками Советского Союза и других стран Варшавского договора, 16 января 1969 г. совершил самосожжение близ Национального музея на Вацлавской площади в Праге. После его смерти до апреля 1969 ещё 26 человек предприняли попытки самосожжения - против подавления Пражской весны 1968-го. Семеро из них погибли. В память Яна Палаха на месте его гибели деревянный крест вмурован в каменную мостовую.
Памяти Яна Палаха
Прага, я не могу на твоём не споткнуться пороге: Здесь брусчатка, как реквием, скорбно звучит под ногой… Чешский мальчик горел, а у нас проступали ожоги, Будто Ян — это я, это я, а не кто-то другой… Мы познали тогда: нет стыда безнадежней и горше, Чем за Родину стыд … (Как ломило ночами висок…) И мерещилась тень: по камням, как по клавишам, Дворжак - Танкам наперерез, тёмной площади — наискосок… На губах моих снег — голубая солёная влага… И на русский язык откликается каждый второй! То ль славянской душой нас простила воскресшая Прага, То ли днесь поняла, как наивны палач и герой… По каким бы камням кто б солдатским ботинком ни клацал, Никуда не привёз ни свободы, ни счастья танкист… Добрый вэчэр тебе, повидавший историю Вацлав! Полыхает букет и приветливо машет таксист…
***
Мандарины зимой удивительно пахнут С первой ёлки твоей - до последней отдышки... Вот лежишь, и зрачок ожиданьем распахнут, И щека согревает ладошки-ледышки, Потому что на вкрадчивых ёлочных лапах, Расщепляясь и в каждую щёлочку юркнув, И висит, и течёт, и баюкает запах, Беззащитный, щекотный, щемящий, уютный... Словно горькие губы лишь в лоб целовали, Извиняясь как будто за каменный привкус, Если сказочным замком сквозит в целлофане Мандаринного детства оранжевый призрак... Словно где-то в дали моросит мандолина, К пробуждению тоньше, протяжней и глуше... Ты послушай, как пахнут зимой мандарины, Как зима мандаринами пахнет, - послушай: Вся, от ропотной, робкой улыбки снежинки, Мимолётом угаданной (было и нету) До остриженных веток, скребущих с нажимом В аккуратной тетради начального неба... Излучают витрины зарю мандаринов, И смягчаются щёк зачерствелых горбушки, - Словно всю эту зиму тебе подарили, В новогоднюю ночь положив под подушку. И мерцает она в серебристой обёртке, И нельзя на неё надышать - наглядеться, Потому что зима, что сегодня обрёл ты, Протянула метели от самого детства...
Дэвида Йейтса - на костер! Опять...
Сообщение отредактировал Rebeldecorazon - Пятница, 22.11.2013, 22:22
Даже фильм смотреть страшно,боязно разочароваться.
Те, кто пишет сценарии сейчас, и те кто писал тогда- не то что две большие разницы, это разные вселенные... Недаром два раза прозвучали стихи Геннадия Шпаликова, автора сценария "Я шагаю по Москве", человека трагической и светлой судьбы. Вот и сравните "Я шагаю по Москве" и КК, ну и почувствуйте разницу... Rebeldecorazon, спасибо за стихи
Молодость дается один раз,а потом для глупостей надо подыскивать другое оправдание.
Эта светлая ночь, эта тихая ночь, Эти улицы, узкие, длинные! Я спешу, я бегу, убегаю я прочь, Прохожу тротуары пустынные. Я не в силах восторга мечты превозмочь, Повторяю напевы старинные, И спешу, и бегу,- а прозрачная ночь Стелет тени, манящие, длинные.
Мы с тобой разошлись навсегда, навсегда! Что за мысль, несказанная, странная! Без тебя и наступят и минут года, Вереница неясно туманная. Не сойдёмся мы вновь никогда, никогда, О любимая, вечно желанная! Мы расстались с тобой навсегда, навсегда... Навсегда? Что за мысль несказанная!
Сколько сладости есть в тайной муке мечты. Этой мукой я сердце баюкаю, В этой муке нашёл я родник красоты, Упиваюсь изысканной мукою. "Никогда мы не будем вдвоём,- я и ты..." И на грани пред вечной разлукою Я восторгов ищу в тайной муке мечты, Я восторгами сердце баюкаю. 14 ноября 1895
Открыла сегодня для себя потрясающую поэтессу - захотелось поделиться. 
Те, кто пишет сценарии сейчас, и те кто писал тогда- не то что две большие разницы, 
